Читаем Понтий Пилат полностью

Мы живём в мире, который состоит из исполнителей и властителей, которые, в свою очередь, тоже исполнители. Властитель-исполнитель отличается от низового исполнителя не только силой излучаемого некроп`оля, которое подавляет интуитивную и отчасти логическую часть нашего ума. Властитель обречён подстёгивать идеологов перевирать окружающую нас действительность на уровне рацио. Иерархия (стая) во все эпохи, а особенно — в последние дни, функционирует и будет функционировать «успешно» только тогда, когда её элементы «обучены». «На дурака не нужен нож, ему с три короба наврёшь — и делай с ним, что хошь…»

Действительность, увы, такова, что «обучены» мы уже по всем вопросам… Как следствие — дурацкие браки, толпарное поведение, пустота существования и даже невозможность эту пустоту осмыслить.

Некоторых (в первом томе они названы биоф`илами, во втором — неугодниками) это состояние одурения не устраивает. Им подавай достоверность.

В наше время всепланетная иерархия доформировывает под себя исполнителей внушением, что каждый индивид-толпарь — неповторимая личность. Попробуйте-ка доказать в какой-нибудь тусовке, что шапочка какого-нибудь особенного цвета, сдвинутая на какой-нибудь бок особым образом, даже если всё это существует в единственном числе, — вовсе не свидетельство личностности. Попробуйте-ка доказать в какой-нибудь тусовке, что нераспознание своего таланта и, как следствие, соединённость не с половинкой, а с партнёршей, гораздо более верные признаки принадлежности индивида к стае. Вас не поймут — это уже законченные исполнители.

Иными словами, незамутнённая вера носителей во внедрённое им внушение о собственной неповторимости — лишь свидетельство полного отсутствия у них критического мышления. Парадоксально: человек с выраженным личностным началом распознаёт в себе проявления разных слоёв стадности (и вообще живо интересуется этой темой), стадный же упивается, как учат идеологи, самолюбованием.

Механизмы «тиражирования» исполнителей следующие:

— стадность непосредственная (психоэнергетическая);

— послушание внушениям, полученным индивидуально;

— невротичность, уходящая корнями в психические феномены уже умерших предков, не только близких, но и далёких.

В процессе психокатарсиса реальный, неидеализированный человек, в первую очередь очищаясь от поздних наслоений и, как следствие, снижая тем самым прямую стадность, неминуемо оказывается под влиянием проявившегося последующего более глубинного невротизирующего слоя — иначе говоря, он «проваливается» в своё родовое прошлое. Настолько, что даже смотрит на мир глазами предка.

«Проваливание» в прошлое незаметно только у совсем низовых исполнителей, они поступают, «как все» (по воле их вождя, порой неформального).

Страсть к ещё большей власти понуждает исполнителя рыскать по «полкам» «библиотеки» родовой памяти в поисках перевоплощения в какого-нибудь императора — и при соответствующих инициирующих условиях он действительно проваливается в предка (как это случилось с Гитлером в Хофсбургском музее, см. главу «Тайна копья Фридриха Барбароссы»).

Но не только в случае деградации до лидера, но также и в случае духовного возрастания неугодник не может привычно не искать вариантов уподобления — апостолу, хресмологу, провозвестнику ли или мантису (см. главу «„Пророческая «бригада»”…»), — проникнув же в «кладовую» их опыта, ищущий поначалу впадает и в их несовершенства тоже. Да, к сожалению, даже те же апостолы не были безгрешны — вспомните законнические экскурсы в Посланиях «богословски образованного» апостола Павла, трусость разбежавшихся при Аресте учеников, известный поцелуй Иуды (на самом деле он был своеобразным «штандартом»: об этом в главе «Зверь…»), о малоизвестных же «достижениях» Петра, который был подвержен не только припадкам чванства (уже после дня Пятидесятницы — см. Гал. 2:11–14), на основании Евангелия будет рассказано ниже. Как следствие, даже быстро идущие вдруг начинают проявлять доселе не присущие им черты — скажем, кипящий еврейский национализм (скажем, от Малха) или, напротив, пламенеющий антисемитизм (скажем, от Пилата).

Пик парадоксальности заключается в том, что если обычные стадные еврейский националист и антисемит не захотят даже плюнуть в одну урну, то психокатарсически «проваленные», равно выделяя Россию из числа других стран, будут активно дружить — понятно, не в мирском смысле слова, а в созидательном для Вечности.

Перейти на страницу:

Все книги серии Катарсис [Меняйлов]

Подноготная любви
Подноготная любви

В мировой культуре присутствует ряд «проклятых» вопросов. Скажем, каким способом клинический импотент Гитлер вёл обильную «половую» жизнь? Почему миллионы женщин объяснялись ему в страстной любви? Почему столь многие авторы оболгали супружескую жизнь Льва Толстого, в сущности, оплевав великого писателя? Почему так мало известно об интимной жизни Сталина? Какие стороны своей жизни во все века скрывают экстрасенсы-целители, скажем, тот же Гришка Распутин? Есть ли у человека половинка, как её встретить и распознать? В чём принципиальное отличие половинки от партнёра?Оригинальный, поражающий воображение своими результатами метод психотерапии помогает найти ответы на эти и другие вопросы. Метод прост, доступен каждому и упоминается даже в Библии (у пророка Даниила).В книге доступно изложен психоанализ половинок (П. и его Возлюбленной) — принципиально новые результаты психологической науки.Книга увлекательна, написана хорошим языком. Она адресована широкому кругу читателей: от старшеклассников до профессиональных психотерапевтов. Но главные её читатели — те, кто ещё не успел совершить непоправимых ошибок в своей семейной жизни.

Алексей Александрович Меняйлов

Эзотерика, эзотерическая литература
Теория стаи
Теория стаи

«Скажу вам по секрету, что если Россия будет спасена, то только как евразийская держава…» — эти слова знаменитого историка, географа и этнолога Льва Николаевича Гумилева, венчающие его многолетние исследования, известны.Привлечение к сложившейся теории евразийства ряда психологических и психоаналитических идей, использование массива фактов нашей недавней истории, которые никоим образом не вписывались в традиционные историографические концепции, глубокое знакомство с теологической проблематикой — все это позволило автору предлагаемой книги создать оригинальную историко-психологическую концепцию, согласно которой Россия в самом главном весь XX век шла от победы к победе.Одна из базовых идей этой концепции — расслоение народов по психологическому принципу, о чем Л. Н. Гумилев в работах по этногенезу упоминал лишь вскользь и преимущественно интуитивно. А между тем без учета этого процесса самое главное в мировой истории остается непонятым.Для широкого круга читателей, углубленно интересующихся проблемами истории, психологии и этногенеза.

Алексей Александрович Меняйлов

Религия, религиозная литература
Понтий Пилат
Понтий Пилат

Более чем неожиданный роман о Понтии Пилате и комментарии-исследования к нему, являющиеся продолжением и дальнейшим углублением тем, поднятых в первых двух «КАТАРСИСАХ». (В комментариях, кроме всего прочего, — исследование образа Пилата в романе Булгакова "Мастер и Маргарита".)Странное напряжение пульсирует вокруг имени "Понтий Пилат", — и счастлив тот, кто в это напряжение вовлечён.Михаил Булгаков подступился к этой теме физически здоровым человеком, «библейскую» часть написал сразу и в последующие двенадцать лет работал только над «московской» линией. Ничто не случайно: последнюю восьмую редакцию всего лишь сорокадевятилетний Булгаков делал ценой невыносимых болей. Одними из последних его слов были: "Чтоб знали… Чтоб знали…" Так беллетристику про любовь и ведьм не пишут…Так что же такого недоступного остальным, работая над «московской» линией, познал Булгаков? И в чьих руках была реальная власть, раз Михаила Булгакова не смог защитить даже покровительствовавший ему Сталин? Трудно поверить, что до сих пор никто зашифрованного в романе Тайного знания понять не смог, потому напрашивается предположение, что у понявших есть основания молчать.Грандиозные же орды булгаковедов по всему миру шуршат шелухой, не в состоянии подтянуться даже к первоначальному вопросу: с чего это Маргарита так ценила роман мастера? Ценила настолько, что мастер был ей интересен только постольку поскольку он пишет о Понтии Пилате и именно о нём? Мастер ревновал Маргариту к роману — об этом он признаётся Иванушке. Мастер, уничтожив роман, чтобы спасти жизнь, пытался от Маргариты бежать, но…Так в чём же причина столь мощной зависимости красивой женщины, королевы шабаша, от романа? Те, кому посчастливилось познакомиться с любым из томов "КАТАРСИСа" и кто, естественно, не забыл не только силу потрясения, но и глубину заложения к тому основания, верно, уже догадался, что ответ на этот вопрос — лишь первая ступень…Читать "КАТАРСИС" можно начинать с любого тома; более того, это еще вопрос — с какого лучше. Напоминаем: катарсис — слово, как полагают, греческого происхождения, означающее глубинное очищение, сопровождаемое наивысшим наслаждением. Странное напряжение пульсирует вокруг имени "Понтий Пилат", — и счастлив тот, кто в это пульсирующее напряжение вовлечён…

Алексей Александрович Меняйлов , Алексей Меняйлов

Проза / Религия, религиозная литература / Современная проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза