Понтий Пилат

Ибо ЯКОБЫ (КАК ПОЛАГАЛА СОБРАВШАЯСЯ ТОЛПА — во все времена тупая и любящая понимать всё противоположно Истине) Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил в неё по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был ЯКОБЫ одержим болезнью.

Иоан. 5:2–4

Теперь представим, что происходило у купальни в деталях. Вокруг водоёма собрались сотни, если не тысячи людей. Вдруг происходит возмущение воды (природное явление), и все собравшиеся, расталкивая друг друга — ведь следующего раза можно и не дождаться! — скопом бросаются к купальне. Всё, как в игре в регби: дозволены любые, даже самые жёсткие способы остановки обгоняющего противника.

Кто побеждает в подобной регбистской гонке?

В наше время таких называют спортсменами.

А раньше называли — здоровяками.

Только здоровяк мог вырваться вперёд и нырнуть (а не медленно спуститься — иначе обгонят!) в купальню. Отсюда очевидно, что только в сознании толпы, любящей всякий «чудотворный» бред, воды первым мог достигнуть «одержимый любой болезнью». Не «любой», знаете ли, а — надуманной. Первым мог быть только самый из чудолюбцев здоровый. Иными словами, притворщик.

Да и «Ангел, по временам сходящий в воду» — тоже плод фантазии всё того же постоянно действующего в истории персонажа: толпы.

Да, конечно, многие из ныне называющих себя христианами видят в описании периодически происходившее у Вифезды магическое чудо. Из чего вовсе не следует, что евангелист Иоанн веровал в «сходящего Ангела» и «любую болезнь».

Если бы Иоанн веровал на манер толпы, то не стал бы рассказывать о том, что произошло у купальни у Овечьих ворот чуть позднее так, как он это рассказал.

Тут был человек, находившийся в болезни тридцать восемь лет.

Иисус, увидев его лежащего и узнав, что он лежит уже долгое время, говорит ему: хочешь ли быть здоров?

Больной отвечал Ему: так, Господи; но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода; когда же я прихожу, другой уже сходит прежде меня.

Иисус говорит ему: встань, возьми постель твою и ходи.

И он тотчас выздоровел, и взял постель свою, и пошёл…

Иоан. 5:5–9 (cинодальный перевод)

Всякая болезнь не случайна, столь же не случайно и выздоровление от неё.

Христос желает вылечить каждого, всех до одного, другое дело, что излечивается только тот, кто согласен себя от греха очистить.

Всякий же вставший на путь очищения отличается от толпы тем, что всё больше и больше начинает видеть жизнь такой, какая она есть.

То, что исцелённый Христом был зрячим и притом не только в буквальном смысле слова, видно из центральной детали эпизода, его слов: так, Господи!

Ай да расслабленный! Так назвать незнакомого человека! Какую мощь зрения он выработал за те 38 лет, во время которых ему ничего не оставалось делать, как только размышлять над теорией жизни!

Вот в чём истинный механизм исцеления.

«Якобы» — в современных текстах слово важное. Пропусти его — и текст становится противоположным по смыслу. Женщина, взятая якобы в прелюбодеянии, становится шлюхой; мощный духом Пилат, якобы «желая сделать угодное народу», становится трусом, а природное возмущение воды оказывается движимо сходящими в воду ангелами…

Но присутствие частицы «якобы» важно только в текстах на современных языках — приспособленных для людей, у которых от поколения к поколению слабнет критическое мышление.

Желающий понять будет размышлять, а не внимать.

Так, Господи?!

глава третья Первые четыре смысловых уровня имени «Пилат»

Первое приглашение читателя к «кладовым» его родовой памяти. Не зная первого смыслового уровня имени «Пилат», невозможно осмыслить «нелогичный» выбор Пилатом-мыслителем военной стези и того, почему она со временем стала ему тягостна.

Не зная второго смыслового уровня имени «Пилат», невозможно осмыслить достоверность «философского» подхода Пилата к ночным похождениям в кварталы «любви».

Не зная третьего смыслового уровня имени «Пилат», невозможно осмыслить (не почувствовать, а именно осмыслить логически) достоверность выхода Пилата в колоннаду Иродова дворца и его там жреческие манипуляции.

Не зная четвёртого смыслового уровня имени «Пилат», невозможно понять содержание разговора Иисуса и Пилата в претории в день Казни.

Не зная пятого смыслового уровня имени «Пилат», невозможно осмыслить достоверность приводимой в «КАТАРСИСе-3» биографии Пилата после завершения им… некой, скажем пока, Книги… Есть и шестой уровень. Впрочем, в этой главе ограничимся только первыми четырьмя.

Нередко от наблюдательных людей можно слышать такое суждение: на человека обязательно накладывает отпечаток данное ему имя, тем определяя притягивающиеся к его носителю события.