Читаем Понтийское царство полностью

Проанализировав все сведения о Л. Антонии Зеноне, А. Сейлан и Т. Ритти показали, что он происходил из семьи Полемонидов-Зено-нидов как представитель той ее ветви, родоначальником которой был Антоний Зенон, сын ритора Зенона из Лаодикеи, отца Полемона I, царя Понтийского государства, родной брат последнего. По мнению исследователей, Луций Антоний Зенон был внуком Зенона, брата Полемона I, и сыном Полемона, который упоминается в надписи из Ким как жрец богины Ромы и Автократора Цезаря, сына бога, бога Августа, во 2 г. до н. э. - 14 г. н. э. (IGR. IV. 1302). Во времена Клавдия и Нерона Л. Антоний Зенон, согласно монетам Лаодикеи, занимал там эпонимную должность жреца, а его отец Άντών(ιος) Πολε(μων) являлся таковым при Августе, Тиберии и Калигуле и имел эпитет Φιλόπαίτρις)[11]

. Однако упомянутым исследователям осталась неизвестной надпись из Амфиполя, в которой восстанавливаются имена "Полемона, сына..., благочестивого отца, и Полемона, сына..., отцелюбивого" (Πολε[μων...]ς ευσεβής πατήρ καῖ Πολέμων [...φιλο]πάτωρ), датированная временем Калигулы (SEG. III. 2.498)[12]
. В историографии высказывалось предположение, что это отец и сын из дома Полемонидов, причем за Полемона-отца принимали безымянного старшего сына Полемона I и Пифодориды, который правил в Понте вместе с матерью после смерти отца (см. ниже), а в 38 г. н. э. по велению императора Калигулы стал царем Великой Армении. Автору этого предположения В. П. Яйленко[13]
осталисо, к сожалению, неизвестными монеты Лаодикеи на Лике с именем жреца-эпонима Антония Полемона, имевшего эпитет ΦΙΛΟΠΑ, а из поля зрения А. Сейлана и Т. Ритти выпала указанная посвятительная надпись из Амфиноля. Между тем, эпитет Полемона-сына в этой надписи позволяет дополнить аббревиатуру на лаодикейских монетах как Φιλοπά(τωρ), а не Φιλόπα(τρις), как определяется исследователями. В свою очередь, это заставляет отказаться от предположения Яйленко, что Полемон-сын амфипольской надписи был внуком понтийского царя Полемона 1. Скорее всего, надо несколько расширить стемму рода Полемона I и допустить, что Зенон, сын ритора Зенона из Лаодикеи, брат царя Понта и Боспора, имел сына Полемона, упомянутого в надписи из Ким в качестве жреца Августа во 2 г. до н. э. - 14 г. н. э. Он же назван при Калигуле "как благочестивый отец" в посвящении из Амфиноля, что согласуется с его преклонным возрастом в те годы. У этого Полемона был сын Полемон но прозвищу "отцелюбивый", которое сохранилось в амфипольской надписи и на монетах Лаодикеи в бытность его там эпонимным жрецом. Сыном этого Полемона Филопатора, внуком Полемона, благочестивого отца, и правнуком Антония Зенона, брата Полемона I, праправнуком ритора Зенона из Лаодикеи, основателя рода Зенонидов-Полемонидов, и является Луций Антоний Зенон, о котором рассказывают надписи из Аполлонии и Гераклеи на Сальбаке, а теперь и надпись из Амиса. Не исключено, что его похоронили в Амисе, либо, по примеру других малоазийских городов, возвели там статую. А это означает, что Амис был связан с Полемонидами и в награду за благодеяния возвеличил одного из них. Это может служить доказательством подчинения города Полемону I до времени Августа.

Важной акцией, предпринятой Полемоном I в интересах Рима, было присоединение Колхиды и Боспорского царства. К сожалению, неясно, когда произошло это событие: связано ли оно с распространением римского влияния усилиями Понтийского царства на северный берег Эвксинского Понта при Августе или это имело место при Антонии. Есть лишь одно свидетельство Страбона (XI. 2.18), что после падения Митридата VI Колхидой в конце концов завладел Полемон. Одни полагают, что это связано с подчинением Боспора[14]

, другие считают, что эта акция предшествовала боспорскому походу и свершилась при Антонии[15]. Известно, что в 35-33 гг. Антоний дал Полемону Малую Армению, которую в 20-х годах до н. э. Август отобрал обратно. После прибытия на Боспор Полемон I не имел ни времени, ни сил заниматься колхидскими делами. События прошлых лет показывают, что присоединение Малой Армении к Понту объединялось, как правило, с Колхидой, поскольку оба района связаны общими границами и одной исторической судьбой. Поэтому правы те, кто считает, что подчинение Колхиды Полемону I имело место при Марке Антонии и, как мы полагаем, почти одновременно с передачей Малой Армении, т. е. в 30-х годах до н. э. Август же, отобрав Малую Армению, решил компенсировать царю Понта эту потерю за счет Боспора, что в тот момент отвечало римским внешнеполитическим интересам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
АНТИ-Стариков
АНТИ-Стариков

Николай Стариков, который позиционирует себя в качестве писателя, публициста, экономиста и политического деятеля, в 2005-м написал свой первый программный труд «Кто убил Российскую империю? Главная тайна XX века». Позже, в развитие темы, была выпущена целая серия книг автора. Потом он организовал общественное движение «Профсоюз граждан России», выросшее в Партию Великое Отечество (ПВО).Петр Балаев, долгие годы проработавший замначальника Владивостокской таможни по правоохранительной деятельности, считает, что «продолжение активной жизни этого персонажа на политической арене неизбежно приведёт к компрометации всего патриотического движения».Автор, вступивший в полемику с Н. Стариковым, говорит: «Надеюсь, у меня получилось убедительно показать, что популярная среди сторонников лидера ПВО «правда» об Октябрьской революции 1917 года, как о результате англосаксонского заговора, является чепухой, выдуманной человеком, не только не знающим истории, но и не способным даже более-менее правдиво обосновать свою ложь». Какие аргументы приводит П. Балаев в доказательство своих слов — вы сможете узнать, прочитав его книгу.

Петр Григорьевич Балаев

Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное