Понурый Балтия-джаз

В холле Ге-Пе понуро висел локтями на кромке аквариума. Окунув в подсвеченную воду руки, казавшиеся от этого сломанными, он пинцетом отдирал от катера с заложниками второго кукленка, то есть меня. Выслушав просьбу насчет экипировки, понимающе кивнул. К шерстяному исподнему, вязаным носкам, джинсам, армейскому свитеру с налокотниками, высоким ботинкам и куртке-пилоту на сером меху Ге-Пе, порывшись в платяном шкафу размером с контейнер, прибавил трость с мельхиоровым набалдашником.

- Для закрепления возникшей дружбы, - выспренно провозгласил пьяный толстяк и, подняв с пола и помахав початой бутылкой бренди, приложился к горлышку. - Слово-то данное держи!

- Ты меня коррумпировал, - ответил я, примеряясь к трости. - Откуда вещичка?

- Не краденая, - соврал Ге-Пе.

И мы оба засмеялись.

В прихожей я вытянул из кармана его дубленки на вешалке кожаные перчатки.

Полчаса я тащился вдоль глухих заборов, ориентируясь в темноте по разделительной полосе на шоссе, к выезду на основную магистраль в Пирита. Оглядывался и прислушивался в надежде на такси или сердобольного водителя, но не прошло ни одной машины. "Раймон Вэйл" показывали четверть после полуночи.

У знака "основная дорога" автомобильные фары, дважды мигнув дальним светом, дважды положили мою трехногую тень на ели и асфальт. Чтобы не слепили, я, не оборачиваясь, махнул рукой: подъезжайте. Когда машина поравнялась со мной, изнутри открыли переднюю дверь. Я сел, "девятка" набрала скорость.

- Поговорим откровенно, - сказал по-русски с сильным акцентом человек с заднего сиденья за моей спиной. - Мне нужны гарантии, что через двадцать четыре часа в этой стране не останется никого их тех, кто варит этот отвратительный суп. А именно и прежде всего - вас, господин Шемякин, или как вас ещё величать, затем генерала Бахметьева, некоего Чико Тургенева, а также Вячеслава по прозвищу Калининградский. Обещаете?

Полуобернувшись, я разглядел, что этот третий, присоединившийся к носителям белесых бакенбард, грузен, бородат, в старомодных, с огромными стеклами, очках. Борода и очки могли быть и естественным, и суррогатным камуфляжем.

- В части, касающейся меня, - ответил я, - могу. А если нет, то что?

- Со вчерашнего дня, - сказал третий, - в ящике моего рабочего стола лежит постановление о вашем аресте, господин Шемякин. Несколько убийств, разбойное нападение, шпионаж, участие в поджоге, переход государственной границы под чужим именем... Достаточно поводов, чтобы прокуратуре задуматься о необходимости защитить от вас конституционный порядок?

- Достаточно. Я не спрашиваю о ваших полномочиях. Но, как бы это сказать поделикатнее... У меня, знаете ли, вызывают сомнения мои собственные полномочия. Подобными согласованиями в этой стране, мне кажется, занимается исключительно господин Дубровин, не так ли?

- Так, - сказал бородатый очкарик.

- Тогда отчего разговор со мной?

- Контакт с Дубровиным утрачен.

- Что значит - утрачен?

- Это значит, что его больше нет... Приехали.

Он не оставил мне времени уточнить: нет Дубровина или нет контакта с ним? Водитель притормозил, перегнулся через меня и открыл дверцу. Предупредительно помог развернуть трость, когда я вытаскивал её. Они высадили меня против виллы Бургеров, отъехали на два десятка метров, уперлись в огромную, бесцветную в темноте "Вольво" и погасили габаритные огни. Бородатый очкарик в развалку, словно у него болели ноги, перебрался в "Вольво", и машина ушла.

У "девятки" двигатель работал. Они грелись. И собирались ждать.

Марина всплеснула руками и прижала ладони к губам, увидев мое лицо. Я спрятал трость за спину.

- Предъявить паспорт или сослаться на особые приметы? - спросил я.

- Да нет, все в порядке, опознаю и по битой роже. И не прячь костыль! Нога поражена ножевым, я знаю... Ты с таким конвоем подъехал! Лучшая идентификация. Я в окно наблюдала.

- Ты же их подослала. Разве не так? Большая шишка?

- Даже слишком. Для тебя. Таких не подошлешь, они сами приезжают. Но очень редко... Не думала, что он пожелает взглянуть на такую знаменитость как Бэзил Шемякин, авантюрье из Евразии... С тобой обошлись как с руководителем операции. По этим почестям можно заключить, что дела наконец-то пошли у тебя на лад?

- По вашей раскованности, мадам, можно заключить, что Рауля нет дома?

Она посмотрела мне в глаза. Я развел руками: капитулирую. И почувствовал недоброе. Наши свидания обычно развивались в обратном порядке - разговоры и колкости в конце.

Марина провела меня через гостиную к лестнице на второй этаж, подставив плечо, помогла подняться, в спальне усадила перед трюмо и выдвинула ящичек с кремами и мазями. Я закрыл глаза, отдаваясь ласке её пальцев. И тут же открыл, оглянулся.

- Если не ошибаюсь, это односпальная кровать? - спросил я.

- Мы с тобой умещались и на меньших лежаках.

- Марина, а где спит Рауль?

- По соседству. Там, где тебя уложили после побоища на шоссе у Керну.

- И...