Понурый Балтия-джаз

- Да... Вот так, или почти вот так.

Ефим отодвинул меня и сел на то же место.

- Он видел не тебя, - сказал он. - Он смотрел куда-то ниже, приблизительно на два, два с половиной средневековых этажа. Обрати внимание на угол, под которым идет по отношению к тебе, фотографу, осевая линия прицела. Видишь? Теперь вспомни расстояние от него до тебя!

- Он целил в "Мерседес" Тургенева?

- Или в человека, который покинул "Мерседес" и возвращался из музея. Или в человека, который подходил к таксофону и звонил из него, а потом снова сел, как ты рассказываешь, в "Мерседес".

- Вне сомнения, целили не в тебя, - сказал Ефим. - Ты по чистой случайности снял всю... как бы сказать... панораму тренировочной прикидки на месте будущего покушения. Всю генеральную репетицию, проведенную Тургеневым. Поздравляю, Бэзил Шемякин!

- Стало быть, Чико Тургенев не имеет никакого отношения к охоте на меня?

- Стало быть. Он и в плен-то тебя взял случайно, только потому, что этого хотел Толстый Рэй. Толстый легко развел бы тебя и Чико, когда ты заявился на виллу, где уже торчал Тургенев. Толстый хотел показать свой нейтралитет Тургеневу и, воспользовавшись твоим появлением, сделал вид, что зацапал тебя, чтобы преподнести ему. И нам тоже показал свой нейтралитет, когда отпустил тебя потом без всякого сопротивления, даже помогал... Всех и дел-то...

- Тогда кто же охотится за мной?

- А сейчас увидим, - сказал шепотом Ефим Шлайн.

В открытую дверь съемочной-кабинета, где мы сидели, было видно, как завивавшиеся концы пленок в зале разом встрепенулись, опали и теперь раскачивались, путаясь и шелестя.

Сбрасывая ботинки, я сделал Ефиму знак "продолжай шуметь", а потом ещё один - "прикрывай".

- Тут не найдется что-нибудь выпить? - спросил он тоном матерого алкаша, доставая нелепый "Стечкин" и снимая его с предохранителя.

- Кто его знает, - сказал я погромче и пополз с "ЗИГ-Зауэром" на четвереньках в большую комнату.

- Пожалуй, я поищу, - сказал Ефим. - Здесь нет, здесь ничего... ничего опять... ничего опять...

Он прошелся за моей спиной, шаркая по цементному полу.

Рысцой на носочках я пересек ближайшую и подбегал к следующей зале, когда почувствовал деликатный захват за локоть.

За гирляндами пленок, прижимая палец к губам, стояла Марина. Она покачала головой и объяснила на пальцах, чтобы я хлопнул входной дверью в полуподвал и вернулся к Ефиму.

Меня не устраивало, чтобы она осталась подслушивать. Я тоже помотал головой, взял её за руку и отвел к выходу из полуподвала. Она показала на мои часы - "через полчаса". Я пожал плечами - как получится - и притиснул её к себе.

- Ерунда, Ефим! - крикнул я весело. - Дверь не плотно закрылась, сквозняк растворил... Закрываю! Только вот справлюсь с задвижками и защелками!

Марина сымитировала удар коленом снизу, когда я поцеловал её в губы.

Злости моей не было предела. Этот сукин сын притащил хвост. Марина потеряла меня с того времени, как я переехал в Синди. И не находила. Принялась тогда пасти Ефима. И этот так называемый профессионал притащил её за собой. Сошлись две школы. Как говорится, группа отрыва одной оказалась слабее группы захвата другой. А ключ от студии у Марины имелся. Тармо её человек. Она оплачивает и его, и его помещение.

Вырядилась она, словно на прием. Темно-синее трикотажное платье с глубоким вырезом на спине, янтарные клипсы, бусы и браслет. Замшевая сумочка отягощена какой-то аппаратурой, потому что плоский немецкий "Перфекта" она носила на перевязи с внутренней стороны бедра. Возле трусиков.

- Ты проверялся по пути, за тобой чисто? - спросил я Ефима, вернувшись в съемочную-кабинет.

- Сто процентов!

- Тогда сквозняк, действительно...

Шлайн устраивал "Стечкина" в кобуре под мышкой минуты три.

- Ефим, - сказал я, - давай возвратимся к генералу. Сегодня переговоры в пярнуской гостинице "Каякас". Тихо, пустынно, безопасно... Таким образом, день спокойный. Завтра утром продолжение встреч на уровне помощников, генерал едет в Таллинн. Время?

- Выезд в десять утра. Затем ознакомительная прогулка по городу, обед, отдых и - музей. Музей в пятнадцать. Отдых в представительстве "Балтпродинвеста". Не думаю, что возможны поправки. Принимая во внимание обстоятельность местных, нежелание немцев высовываться, то есть покидать Пярну, и характер самого генерала, выполнение расписания - стопроцентное.

На сто процентов он был уверен и в отсутствии хвоста, подумал я, и спросил:

- А Чико Тургенев знает его?

- Думаю, что да, и думаю, что его постоянно держат в курсе. Утечка информации о визите - постоянная. Это следует принимать как данность.

- Ты хочешь сказать, что твоя контора допускает это с расчетом?

- Организовывает.