Поп Гапон и японские винтовки. 15 поразительных историй времен дореволюционной России

Милица и ее сестра Стана (Анастасия), дочери черногорского царя Николы I, обе вышли замуж за русских великих князей. У княгинь при дворе была репутация взбалмошных и глуповатых особ, их называли черногоркой № 1 и черногоркой № 2, а иногда и вовсе воронами или галками. Тем не менее Стана и Милица были очень близки к семье Николая II, потому что сумели завоевать доверие Александры Федоровны. После свадьбы та не смогла расположить к себе двор: высший свет относился к ней холодно. Одинокой императрице не хватало друзей, и черногорки, воспользовавшись этим, быстро нашли путь к ее сердцу. Великий князь Александр Михайлович писал:

«Суеверные, простодушные, легко возбудимые, эти две черногорские княжны представляли собой легкую добычу для всякого рода заезжих авантюристов. ‹…› В своих разговорах они были совершенно безответственны».

Милица и Стана были увлечены мистицизмом и оккультными науками, очень интересовались всевозможными юродивыми, целителями и мистиками. Именно сестры-черногорки впоследствии познакомили императорскую семью с Григорием Распутиным.

Узнав о Низье Филиппе, Милица немедленно, в том же 1900 году, пригласила его к себе – и он прибыл в Россию. Единственный сын княжны Роман в детстве страдал приступами эпилепсии. Низье Филипп провел серию сеансов, и приступы у Романа почти прекратились. Восхищенная княгиня начала всем рассказывать о необыкновенном докторе. И для нее, и для супруга, князя Петра, Низье стал не просто врачом. Милица называла его «мэтром жизни», проводником в закрытый для непосвященных заповедный мир. Она мечтала о тайных эзотерических опытах и практиках, жаждала увеличить свой духовный потенциал, и кое-что у нее даже получалось.

Феликс Юсупов, будущий убийца Распутина, вспоминал, как его отец, отдыхая как-то в Крыму, встретил великую княгиню Милицу в карете с незнакомцем. Он поклонился ей, но та не ответила на поклон, что немного выходило за рамки норм этикета и сильно озадачило князя. Увидевшись с ней через пару дней, он поинтересовался, что произошло. Милица ответила: «Вы не могли меня видеть, ведь со мной был доктор Филипп. А когда на нем шляпа, он и спутники его невидимы».

Вернемся к Александре Федоровне. Супруга Николая II также интересовалась мистицизмом. Кроме того, Милица очень хотела ей помочь, тем более что познакомилась с выдающимся гипнотизером и мистиком…

В чем же Александре Федоровне требовалась помощь? Главная задача любой царицы – родить наследника престола. С первого дня принцессы Аликс в России весь двор возлагал на нее в этом смысле большие надежды. Любое ее недомогание списывали на ожидаемую всеми беременность. Например, великий князь Константин Константинович в декабре 1894 года, менее чем через три недели после бракосочетания Николая и Александры, записал:

«Молодой императрице опять сделалось дурно в церкви. Если это происходит от причины, желанной всей Россией, то слава Богу!»

Императрица Александра Федоровна с дочерями Ольгой и Татьяной

У Александры Федоровны, понятное дело, были лучшие врачи, в том числе и гинекологи: профессор Дмитрий Оскарович Отт и акушерка Евгения Конрадовна Гюнст. Первые роды императрицы были тяжелыми. Как вспоминала младшая сестра царя, великая княгиня Ксения Александровна, младенца «тащили щипцами». Родилась девочка – княжна Ольга.

Императрица, верная долгу, стремительно забеременела во второй раз. В письме к матери в январе 1897 года Николай II сообщал, что «вчера Аликс решительно почувствовала движение – прыжки и толчки». Эта беременность тоже оказалась непростой, на ранних сроках медики опасались выкидыша, но 29 мая 1897 года родилась еще одна дочь – Татьяна.

В этот день великий князь Константин Константинович записал в дневнике:

«Утром Бог дал Их Величествам… дочь. Известие быстро распространилось, и все были разочарованы, т. к. ждали сына».

В ноябре 1898 года выяснилось, что императрица снова беременна. Еще при первой беременности Александра Федоровна передвигалась в коляске, а теперь боли в ногах стали совсем нестерпимыми. 14 июня 1899 года в Петергофе родилась третья дочь – Мария. Вся Россия была разочарована такой «недобросовестностью» государыни. В 1913 году кадет Обнинский писал: