Поп на мерсе

Дело было году в 2007-м. Нашу реанимационную бригаду вызвала «на себя» врачебная линейная бригада. Повод – мужчина 42 года, инфаркт миокарда, кардиогенный шок, отказ от госпитализации. Повод настораживал: при кардиогенном шоке обычно не до отказов.

Но когда мы приехали, все стало понятно. На кровати лежал здоровенный 42-летний поддатый мужик. Рядом стояла бригада – две женщины средних лет, взирающие на нас с надеждой. В углу всхлипывала жена.

Доктор обрисовала ситуацию. Впервые возникший приступ загрудинных болей после баньки с возлияниями, еле добрался до дома за рулем, боли держатся уже часа три, на ЭКГ – циркулярный инфаркт, давление снижено до 80/40, периодически прихлебывает коньяк, ехать никуда категорически не хочет. Наркотики усилили эйфорию и несколько притупили боль, но ЭКГ, естественно, не изменили.

Мужик с порога заявил, что мы можем проваливать откуда пришли, потому что никуда он не поедет, а коньяк его спасет. Я попытался убедить его, что инфаркт (тем более с низким давлением) – штука опасная. На что получил ответ:

– Подумаешь, инфаркт! Не втирай мне! У моего деда пять инфарктов было, а он до 90 лет дожил!

И потянулся к рюмке.

– Понятное дело, у деда на фоне пяти инфарктов мозги отлетели. Вот он в деменции столько и прожил. Только странно, слабоумие такого типа по наследству обычно не передается. А ты, видать, унаследовал…

– Как вы со мной разговариваете? – мужик от возмущения перешел на «вы».

– А я с трупами вообще не разговариваю… Ребят (это я фельдшерам), грузим!

– Да я… Я жалобу напишу!

– Ага! Сначала выживи! Выживешь – напишешь. Только я подозреваю, что жалобы не будет.

– Что, действительно так все плохо?

Хмель с пациента сошел, в глазах появился страх.

– Нет, я тут тебе цирк показываю. Я что, клоун Олег Попов? Тут тебе доктора уже час объясняют, нас дернули.

Пациент затих, был погружен на волокушу и быстро доставлен в кардиореанимацию. Жена пыталась целовать руки, но была перенаправлена к умотанной линейной бригаде, честно лечившей мужика.

А бумага на подстанцию все-таки пришла. Благодарность. В ней пациент просил премировать доктора, нашедшего правильный подход к нему. Премировать не премировали, но приятно было.

И это был не единичный случай.

Лихие девяностые в медицине

(записки медицинского бандита – 1)

Девяностые не зря назвали лихими. Тогда в самом расцвете была не только деятельность «лихих людей», но и люди совершенно обычные отличались молодецкой удалью.

История эта произошла то ли в самом конце 90-х, то ли в начале 2000-х. Работал я тогда в нейрореанимации одной крупной клиники. Отделение наше было очень неплохим, коллектив дружным, а левые деньги мы не тырили по карманам, а сдавали в общий котел, откуда в конце месяца каждому сотруднику выдавалась небольшая премия, а часть денег шла на закупку отделенческого оборудования и нужных медикаментов. Так что лечили мы хорошо.

Прошла у нас ординатуру некая девочка, но не осталась, а ушла в крупный научный центр кардиологического профиля. Однако контакта с нами не потеряла. Как-то раз звонит она и просит помочь коллеге, у которой родственник попал под поезд в Тульской области. Коллега приехала, поговорила с заведующим и пропала. Мы думали, что пациент умер, но через две недели доктор приехала снова, держа в руках выписку.

В выписке значилось: «Сочетанная травма. Ушиб головного мозга. Массивная субдуральная гематома. Травматическая ампутация правой голени и правого плеча. Тупая травма живота. Разрыв печени. Разрыв селезенки. Спленэктомия (хирургическая операция по удалению селезенки. – Прим. ред.)» и что-то еще по мелочи.

Доктор рассказала, что родственник ее, дорожный мастер, упал с дрезины и попал под нее. Прооперировали, чувствует себя намного лучше, и она просит принять его к нам. Также она сообщила, что железная дорога готова оплатить не только транспортировку, но и лечение, причем наличными и неформально.

Я в те годы активно осваивал систему неформального вывоза пациентов из городов всей нашей необъятной Родины. Существовавшие тогда коммерческие скорые меня не устраивали – некоторые из них были очень дорогими, а большинство – абсолютно непрофессиональными. Поэтому были у меня договоренности с самыми разными структурами, с бригадами которых (или на машинах которых) я лично вывозил пострадавших.

Заведующий позвал меня и сказал: «Смотри, не привези гной! С гноем мы не отобьемся от начальства».

С этим напутствием я позвонил в госпиталь одной правоохранительной структуры и договорился, что в ночь мы едем в Тульскую область.

В назначенное время у служебного хода клиники затормозил реанимобиль. Бригаду я знал. Прапорщик Вася улыбался за рулем, а на переднем сиденье сидела капитан внутренней службы Танечка – старший фельдшер этой бригады. Посадив коллегу-родственницу, мы полетели по трассе «Дон».