Поп на мерсе

Слава Богу, в Иерусалиме все-таки попроще, чем у нас. Архиерей в алтаре облачается, все быстро. Как-то начали.

Фаддею-то легче: ему монах Пантелеймон, многолетний хранитель Гроба и пономарь, подсказывает по-гречески, а у меня только служебник. Тут Владыка мне шепчет «Паки и паки…» Я и начал…

В общем, со страху я как начал гнать… В общем, с Евангелием мы уже не шли, а бежали. Я с кадилом впереди, за мной Фаддей с Евангелием, ну и остальные.

С перепугу я архиерейскую Литургию в полтора часа уложил в таком темпе. Мне горненские сестры потом сказали, что отродясь такой скорости не видали. «Прямо, – говорят, – летели!» А я от страха. Думал, Владыка съест меня. Но нет, улыбнулся. Понял.

Потом я еще служил на Гробе Господнем не раз – и диаконом, и священником. Но такого ощущения больше не было.

Маца против католиков

Дело было много лет назад. В одной среднерусской епархии в областном центре N жил да был архиерей. Настоящий архиерей, еще советского разлива – с большой белой бородой, величавой походкой и в сане архиепископа. Епархия была не слишком большая, но крепкая; народ там жил верующий, были в епархии свои епархиальные святые, да и общечтимые были. Радовали владыку и монастыри, и храмы, только вот одно огорчало – кафедральным собором служил кладбищенский храм. Но и кладбище было немаленькое, и собор выглядел собором, а что на кладбище – так и доходу больше. Так и жили.

А еще жили на территории епархии татары (естественно, мусульмане), а в главном городе существовала крепкая еврейская община со своей синагогой. Мусульман возглавлял муфтий, а у иудеев был свой замечательный раввин, настоящий – в шляпе и лапсердаке. Главы конфессий в советские годы встречались на приемах по случаю Дня Победы и очередной годовщины Великого Октября, иногда сталкивались в приемной Уполномоченного по делам религий, но, в общем, существовали в параллельных пространствах.

И было так до начала 90-х годов. В этом самом начале, как многие помнят, в нашу страну хлынули разнообразные сектанты. Но народ в этой области жил традиционный, и, как ни скакали на стадионе неопятидесятники (движение внутри христианства, в основном среди протестантских общин. – Прим. ред.), как ни завлекали многоженством мормоны, как ни морочили головы спешащим прохожим иеговисты, среднерусский народ не поддавался.

И тут случилась беда. Дело в том, что жили в этом городе еще и католики. Причем не только в областном центре, но и в некоторых районах. Непонятно было, откуда они взялись: кто говорил о сосланных участниках польского восстания, принесших свою веру, кто о пленных немцах, но факт в том, что жили они там исторически. Собственно, в советские годы никого они не волновали, даже, наоборот, забавно было: идет этакая баба Глаша с латинским молебником, и все на нее таращатся. Храма у них не было, собирались по домам, но в силу малочисленности и экзотичности их не трогали. А в перестройку даже разрешили открыть молельный дом.

И вот в самом начале 90-х, когда СССР приказал долго жить, в Великий Пост в областной газете появилась заметка: «Вчера наши братья-католики отметили Пасху. Богослужение возглавил новый ксендз, отец… (назовем его Тадеуш). Присутствовали учащиеся воскресной школы. Музыкальное сопровождение – солист N-ской филармонии, народный артист Чувашской АССР Леонид Розенфельд». Да, римская курия вспомнила про среднерусских католиков и прислала туда настоящего ксендза. Родом ксендз был из Западной Белоруссии, по национальности поляк и очень образован. Он даже учился в Риме, а по слухам, которые сразу же дошли до епархиального секретаря православной епархии, состоял членом ордена иезуитов.

И вот с этой новостью епархиальный секретарь и явился к Владыке.

Владыка по случаю великопостного понедельника сидел за столом и трапезничал солеными грибочками с квашеной капустой. В маленькой хрустальной вазочке лежали холодные бочковые соленые огурчики, в другой – соленые помидорки, а на тарелке кузнецовского фарфора дымилась печенная в золе картошка. В запотевшем кувшине рдел сводивший зубы морс. Владыка был постник и вкушал все строго по уставу.

Услышав сообщение епархиального секретаря, архиепископ задумался. Ну, ладно, хрен с ним, с Розенфельдом (в голове Владыки проплыл холодец с хреном, который терли для него в Свято-Троицком женском монастыре), может, он и вправду немец. Ну понятно, ксендз приехал – перестройка! Но вот иезуит из Белоруссии… этот делов наделает. Да, собственно, уже начал: только приехал, а уже воскресную школу открыл.

Владыка не то чтобы сильно не любил католиков. Скорее, наоборот, уважал. Но побаивался. Он был из никодимовцев, и когда-то сопровождал авву в Рим. И вот именно в Риме он понял, насколько католики богаты. И коварны – сейчас сразу миссионерствовать начнут.