Попадают по-разному

   Киваю. Ход мыслей понятен. Маленькое Чудовище не только дочь Верховного, но и племянница казначея. Верховный имеет право на приличную часть имущества выморочного Дома. Всякие десятиюродные наследуют после. А титул передаётся только по императорскому указу. Вот только появиться указ только если будет воля Верховного. За четыре внутренних войны мёртвых титулов стало уже куда больше, нежели живых.

   - Весело живём - о воспитании и способностях детей рассуждает человек, даже близко к ним не подходивший.

   - Он один из лучших математиков нашего времени.

   - В ученицы не звал?

   - Нет, он не преподаёт. Это не всем дано.

   - Хм. Кем же он тебя теперь считает? Ма ведь наверняка сказала, ты самого простого звания.

   - Я говорила уже, считает полублагородной, или наследницей дома.

   - Этого быть не может.

   - Почему?

   - Они пытались разобраться, когда выяснилось, насколько ты способная. Ты знала азбуку, умела писать, но не знала ни одного иероглифа.

   - Сейчас ими напишу что угодно.

   - Я не про это. Знаешь, с чего начинают обучение благородного ребёнка письму? С умения писать своё имя иероглифами. Это уже и не нужно почти, но так принято. В школах иероглифы не учат почти.

   Раз ты не знала - значит твои родители даже полубрагородными не были. Ты уже тогда писала быстрым письмом, хотя в том возрасте обычно только учатся складывать слоги в слова. Вывод - тебя учил тот, кому письмо нужно почти каждый день, но не надо писать титулованным.

   Так что, ты точно не крестьянки и не кухарки дочь. Скорее всего, купеческая, полнородная, и единственная.

  - Подробнее можно?

   - Так просто всё: ты всегда хорошо питалась, домашние животные были в диковинку. И пожалуй, главное. Дядя припомнил как ты была одета, пусть вся и в грязи, испачкалась, когда пряталась. Так вот, ты была в сшитой на тебя детской одежды. В той деревне не жили благородные, дети там обычно ходят в перешитых старых вещах взрослых. На тебе же платье было из привозной ткани. Особо богатых домов там не было. Ты же очень хорошо одета и одна такая; вывод - единственный ребёнок.

   Возвращаемся в замок без приключений. Динка угрюма куда сильнее обычного, переживает, ни с кем больше поссориться не удалось. Мне как-то неуютно. После выходки принцессы, мне стало казаться, что все, мужчины и женщины смотрели исключительно на меня.

   Ворота замка распахнуты. Только рогатки преграждают дорогу и стража. Начальник караула салютует.

   - Генерал Линк вас в малой башне дожидается.

   Госпожа спешивается, не потеряв равновесия. Хромая, направляется к лестнице. Палка остаётся у седла.

   - Можно я к себе пойду?

   Динка озирается по сторонам, рассчитывая снова удрать в город и продолжить веселье.

   - Со мной пойдёте! Обе!

   Пока шли, Госпожа не оступилась ни разу. Вот Динка споткнулась, чуть нос на разбила, виртуозно ругнувшись при этом.

   Линк нервно расхаживает по кабинету. Чего-то я не понимаю, с такой роскошью одеваются только на приём к императору.

   - Здорово! Что не празднуешь?

   - Уже набралась?

   Дина плюхается в кресло. Нарочито медленно наполняет стакан.

   - Сам подумай!

   Линк усаживается напротив. Тоже с ленцой наливает себе.

   - Девочкам спать не пора?

   - Моей наследнице и её... -задумывается на мгновение, - советнику уже давно пора присутствовать при важных разговорах.

   - Я о дочерях приехал поговорить.

   - О каких именно?

   - Динни и Кэрри.

   - Линки? С ними всё замечательно. Подробнее можешь у девочек спросить, они с ними больше времени проводят. Или, могу за ними послать кого-нибудь. Пусть разбудят. Ты-то к ним с прошлой осени не приезжал.

   - Были причины.

   - Знаешь, сколько я раз это слышала? Тут полно таких, до кого родственникам, включая отца и мать ни малейшего дела.

   - Я за этим к тебе и приехал.

   - За этим - это зачем? Дай-ка сама догадаюсь. Законная жена в Охотничьем дворце, а ты сразу к старой подруге рванул. Где-то хорошо, старых друзей забывать не годится, а где-то и не очень, ты ведь вовсе не друзей забываешь. Знаю же я, кого законные жёны больше всех ненавидят - любовниц мужа и особенно, их детей. Я вот знаю о крепнущей с каждым годом дружбой твоей с Кэр. Одна старых кодексов начиталась, другая их содержание, считай, с молоком матери всосала. Одна не дура, и донесёт до другой - в этих стенах умирают только с моего ведома. Красивым фразам, я, сам знаешь с какого времени, не верю.

   - Об этом и собирался говорить. Она напугана. Напугана очень сильно. Боится, кто-то хочет убить её и детей.

   - Двух подозреваемых я уже назвала. Одной мозги думаю, вполне вправлю, другой же сам вправляй, ибо встречи со мной она может не пережить.

   - Я спрашивал, почему-то их не подозревает. Хотя и знает, её не любят.

   - Тогда ещё проще - она богата, родни много... Понимаешь?

   - Исключено. Она уже обнародовала завещание. Наследники первой очереди - девочки. Наследник второй очереди - я. Сама понимаешь, для таких я зверюга крупноватая.

   - Кроме слов что-то есть? Письма с угрозами, попытки покушений или отравлений?

   - Письма были...

   - Мне пришлёшь. Заодно, можешь сказать, пусть приезжает. Поболтаем о девичьем, вспомним молодость.

   - Помниться, ты говорила, мне надо на ней жениться.

   - А ты не слушал.