Попаданчество — оно такое

Мне удалось спастись, так как после своей атаки я сразу же побежал и укрылся на винтовой лестнице внутри башни, а вот арбалетчики не успели. От них остались только обугленные трупы. Между тем драконы взмыли повыше и начали описывать круги, снижаясь и поливая огнём находящихся на земле людей. Всего одного круга хватило драконам, чтобы превратить треть окружающей местности в пепелище и уменьшить наше количество на четверть.

— Не высовываться! Стрелять только наверняка! – разнёсся по полю голос одного из Соратников. Самое удивительное, что его услышали, несмотря на шум, создаваемый драконами.

Арбалетчики последовали мудрому совету и перешли к тактике «ударил-спрятался».

В битве установился паритет. Долго ли продолжалась такая игра в салки, я не знал. По моим ощущениям, целую вечность. Люди начали уставать: то тут, то там кто-то попадал под драконий огонь. Я большую часть времени сидел внутри башни вместе с магами и Алессой.

— Ну? — не выдержала, наконец, она.

— Что «ну»? — в этот момент я как раз выглянул в бойницу и смотрел, как Мирмулнир поджаривает очередную жертву, поэтому тон мой был далёк от любезного.

— У тебя ведь есть гениальный план?

— Согласно плану, мы должны продержаться сутки до прибытия подкрепления из Уайтрана.

— Да мы тут все сгорим заживо! Сделай что-нибудь! — перешла она на крик.

— Не истери, — я, поморщившись, посмотрел на магов, ответивших мне мрачными взглядами. Скамп, ну, не могу я в драконов нормально попасть ни заклинаниями, ни криками, только по касательной, а так большого вреда не нанесёшь.

Тут нам, наконец-то, улыбнулась удача. Кто-то из арбалетчиков сумел попасть разрывным болтом в глотку одного из драконов, сопровождавших Милмулнира, в момент перед началом крика. Дракон замедлился, и наши маги тут же послали в него ледяные копья и шаровые молнии. Взревев от непонимания и неожиданной боли, дракон камнем рухнул вниз.

В этот момент я, не обращая внимания на второго дракона, надел маску и поспешил наперерез Мирмулниру. Ещё никогда я так быстро не бегал и не сплетал заклинания. Ледяные шипы явно пришлись Мирмулниру не по вкусу, а последующий шквал шаровых молний ещё больше вывел его из себя.

Решив радикально решить проблему, Мирмулнир спикировал прямо на меня. Я почувствовал себя, словно во время напалмовой атаки во Вьетнаме. Маска жреца и защитные заклинания уберегли меня от немедленной смерти, но было совершенно ясно, что долго мне не протянуть. Кто-то — после боя я узнаю, что это была Алесса, — заметил моё положение и решил помочь. Конечно, стрелы — не арбалетные болты, но взрывы в районе хвоста заставили Мирмулнира отвернуть от меня голову, а я только этого и ждал.

— Tiid!!! — я вложил в крик как можно больше магии.

Время послушно замедлило бег. Горло сильно заболело, а рот наполнился кровью. Впрочем, жаловаться было некогда.

— Wuld! – я перенёсся точно на морду Мирмулнира и занёс клинок Мефалы. Тут, однако, мой гениальный план дал сбой, как это обычно происходит со всеми гениальными планами. Мирмулнир резко дёрнул головой, и я соскользнул ему на шею, уронив при этом клинок.

Похоже, на Мирмулнира замедление времени не подействовало. Я изо всех сил оттолкнулся, сделав немыслимое сальто-мортале, чтобы не поздороваться с его острыми зубами, а затем выпустил три Ледяных шипа, один из которых попал ему в левый глаз. Но развить успех мне не удалось — Мирмулнир, выдохнув струю пламени, вместе со мной врезался в землю. Маска пошла трещинами и развалилась. Я скорее услышал, чем почувствовал, как затрещали мои ребра и противно хрустнуло в правой руке, а потом перед глазами полыхнуло белым.

Где-то в Совенгарде от ярости и боли взревела Альдуин, ощутившая, как оборвалась её связь с братом. Это означало смерть ещё одного сородича, и эта смерть была для неё слишком мучительной. Тот, с кем она впервые познавала мир, тот, кто был с ней рядом с самого начала, ушёл. Ушёл навсегда, ведь даже ей не под силу вернуть его душу из Потока, всему есть предел. Именно в этот момент она поняла, что йор нужно уничтожить, а не порабощать, они приносят с собой только боль и разрушение. Но с этим можно подождать. Сейчас нужно восстановить былое могущество.

В ярости своей она не обратила внимания на тончайшую связующую нить, но в этом не было ничего удивительного: нить была столь тонка и невесома, что существу, такому огромному и мощному, как дракон, было невозможно её заметить...

14

«Должно быть, так выглядит Обливион», — подумала Эйла. Чёрный дым заволок всё вокруг, сквозь него не пробивалось солнце, небо приобрело красно-оранжевый оттенок, так что было непонятно, день теперь или ночь. В кровавом небе парили драконы. Они летали кругами, снижаясь и выпуская струи огня. Эйле казалось, что вокруг горела сама земля.

Среди этого огненного горнила возвышалась, подобно огромному факелу, Западная башня. Эйла знала, что именно в ней сейчас находились их основные силы и единственная надежда — маги и Дульвит со своей ученицей. Именно с вершины этой башни он вызвал на бой драконов. Тяжёлый, возможно, безнадёжный бой.