Попаданец (Барон Ульрих)(8 книг)

Улыбка благодарности с кивком была ответом его словам, а значит, она помнит. Значит, это было, и было по-настоящему, значит, это что-то да все еще значит для нее, тот глупый и самонадеянный подкат от бравого королевского офицера, что, набравшись алкоголя и смелости, подошел, казалось, целую тысячу лет назад в забытом богами захолустье, прожженного ветрами и солнцем халифата, когда они были оба младше, когда они оба были лучше, честней, а мир вокруг замер в тот день для них двоих.

Ваггет кивнул своим мыслям, погружаясь в воспоминания. Они были вместе, пусть и не долго, но были. Чудные были времена, солнце вроде как светило ярче, трава вроде бы была зеленее, а как ему, тогда еще никому не известному офицеру гвардии, завидовали все на дальнем южном гарнизоне! Эх, какая женщина! Он был влюблен до безумия в эту черную пантеру из джунглей, да что там говорить, даже сейчас сердце бешено колотилось, когда взгляд жадно выхватывал ее скупые движения.

— Нильс, мне сказали, у тебя есть кое-что, что мне очень нужно, — наконец произнесла она, слегка склонив набок свою прелестную головку.

— Ну, знаешь ли, дорогая, если бы я начал перечислять все то, что у меня есть и от чего бы твои загребущие ручки не отказались, ты бы поседела в этом кресле, пока дослушала весь список до конца, — рассмеялся он.

— Даже так? — Вскинула она игриво бровь. — Хорошее начало для беседы, господин офицер. Умеете вы даму заинтриговать.

— Рад стараться! — Отсалютовал он ей указательным пальцем, мягко кивнув.

— Мне нужно сердце Тида, — уже более серьезно произнесла она, заметно напрягаясь телом.

— И… — произнес маг, кивая ее словам.

— Что и? — поджала губки эльфийка.

— И взамен ты готова мне предоставить… — Ваггет задумчиво стал изучать потолок.

— О боги поднебесья, старый ты пройдоха, не тяни, говори уже! — рассмеялась она.

— Отдай мне Гальверхейм. — Маг впился в нее своим тяжелым и серьезным взглядом без тени эмоций.

— Хм. — Эльфийка вернула так и не отпитый чай на столик, также возвращая магу не менее серьезный взгляд. — Это слишком большая цена, Нильс.

— За твою личную месть и за твои чувства? — Маг покачал головой.

— Не надо сюда примешивать Лео! — вспылила зло эльфийка, подскакивая с кресла стальной пружиной. — Я действую исключительно в интересах клана!

— Если б ты знала, сколько мне сил стоило не удавить этого светлого своими руками. — Медленно верховный маг короны поднялся из-за стола, подходя к ней почти вплотную. — Как же я ему завидовал все это время, Тай.

— Не надо, Нильс. — Она опустила голову.

— Тогда не говори мне о своем клане и тем паче о цене. — Он невесело усмехнулся.

— Она опасна, Нильс, я могу не удержать Галчонка, это не тот противник, с которым можно не считаться. — Эльфийка вновь подняла свой взгляд.

— Ну, тогда, может быть, ты с Тидом без моей помощи решишь пободаться? — Маг нежно провел кончиками пальцев по ее щеке.

— М-да уж. — Она, закрыв глаза, прильнула к его ладони. — Неплохой расклад у вас, господин офицер, умеете вы с женщинами торговаться.

— Если б умел, моя дорогая, хрен бы ты тогда куда от меня сбежала, — улыбнулся он.

— Это еще надо посмотреть, кто от кого бежал. — Озорной огонек блеснул в ее взоре, а рука вновь ухватилась за главное, отчего маг с шумом выпустил из груди воздух, округлив глаза.

— Тише, детка, тише! — сиплым голосом, слегка согнувшись в ее руках, попросил он.

— Значит, будем считать, что мы договорились? — улыбнулась она, слегка повернув кисть, отчего мага тоже повело в сторону.

— Разве я мог тебе отказать? — прохрипел он.

— А ты попробуй. — Она прикусила зубками мочку его уха, обдав жаром дыхания шею.

— Обязательно, — улыбнулся он. — Только можно в следующей жизни?

— Не советую, — рассмеялась она, резко отпрянув в сторону и направляясь к двери. — Ох, не советую я тебе этого делать, мой милый бравый офицер!

Тонкая и грациозная фигурка эльфийки скрылась за дверью, оставляя его один на один со своим бешено стучащим сердцем, поющей радостные дифирамбы душой и пульсирующим от прилива крови достоинством.

Потрясающая женщина, думал он, качая головой ей вслед, вновь не без труда добираясь до своего кресла, дабы провести эту ночь в полном одиночестве, разглядывая потолок и вспоминая дела давно минувших дней.

* * *

Это был успех. Наша безбровая фурия «метелилась», как тысяча пьяных матросов в припортовом кабаке. Она лягалась, она кусалась, она рвалась в бой, несмотря на то что ей порядком уже натыкали по мусалам.