Попаданец для драконши (СИ)

- Это удивительно, ваше величество! - ухнула она. - Чем больше я вижу вещей, оставленных соном Эриком, тем более я поражаюсь его мастерству. Итак, наш замечательный сон Ганс нашел бусы проклятья, состоящие из пяти составляющих. Одно из них - условие, что проклятье не будет действовать на людей из других миров. По крайней мере я поняла именно так. Еще две бусины - это проклятия. Первое - проклятье медузы, правда, чуть усеченное. По крайней мере тот, на кого смотрит его величество, не обращается в камень, а всего лишь падает в обморок. Второе - проклятье черной вдовы, из-за которого как поцелуй, так и занятия любовью с соной Розалиндой чреваты смертью...

- Мы и так знаем это, - оборвал ее раздраженно Эллиот - видно, напоминания о проклятия Ласлы его взбесили. - Обойдемся без интимных подробностей. Дальше-то что? Вы поняли, как его снять?

- Угомонись, Элли, иначе я попрошу тебя выйти, - недовольно осадила его королева, а потом повернулась к Фете. - Так что же с оставшимися двумя бусинами?

- Радостная и одновременно с тем грустная новость, ваше величество, - вздохнула Фета. - Две оставшиеся бусины - это четкие условия. Не размытые, а четкие. То есть вам не нужно, по сути своей, менять какую-то черту своего характера. Вам нужно сделать две конкретные вещи.

Все за столом затихли, пораженные данным известием.

- И?... - осторожно спросил я. - Вы узнали, что это за вещи?

- Увы, - покачала головой Фета. - Обычно такие бусины сохраняют хотя бы остаточные следы заклинания, но с этих все намеренно стерто подчистую. Потому, пока мы не знаем, что конкретно за условия должна выполнить Ласла, мы не сможем освободить ее. И потому я обращаюсь к вам, ваше величество. Что вы помните о той ночи?

- Я кое-что помню о той ночи! - неожиданно раздался голос от двери, и мы все вместе повернули голову.

В дверях стояла, гордо вскинув голову, Лука в своей искусно сделанной лисьей маске. В руках она держала толстую книгу, корочки которой были связаны синей лентой. Я удивился тому, что она вовсе не выглядела виноватой - напротив, кажется, она была рада вернуться. Рада присутствовать на собрании лично.

- Рад, что ты пришла, - сказал я ей. - Присаживайся.

- Откуда тебе что-то знать? - огрызнулся Эллиот. - Ты же тогда не была придворным рыжим хвостом?

- О да, это так, - Лука убрала маску с лица и я увидел ее неизменную насмешливую улыбочку. - Однако не одни маги могут заглядывать в прошлое.

Она быстро прошла к своему месте, неторопливо обменялась со всеми кивками, и уставилась на меня с некоторой опаской. Я благосклонно улыбнулся лисице - я был рад, что Лука наконец показалась.

- Что ж, раз меня никто не хочет повесить на городской площади, - сказала она, повернувшись к королеве, - то скажи-ка мне, Ласла, что ты помнишь о том вечере?

- Если ты о словах проклятья - я помню их очень слабо, - кивнула королева. - Я помню отдельные слова. Например я точно помню про черное сердце и про то, что лишь тот, кто родился под небом кеты, будет падать в обморок от моего взгляда. Но остальное - как в тумане. Все же давно это было.

- А теперь забудьте все, что вы помните, потому что это - бесполезная информация, всего лишь ширма, - сообщила Лука и самодовольно ухмыльнулась. - На самом деле я начала рыть в этом направлении лишь после того, как к нам прибыл наш милый друг Ганс. Закрались у меня некоторые подозрения по поводу того, что в плане этого вашего Эрика слишком много сложных элементов, чтобы он скатился до такого примитивного проклятья. И знаете что? Если бы этот человек появился на кете, я бы лично упала к нему в ноги и молила взять меня замуж, или хотя бы забацать мне детей, потому что лисята бы у нас были хитрющие - просто выше всяких похвал!

- К чему вся эта трескотня, Лука? - спросила неожиданно Джус. - Увлеклась, разошлась. Давай-ка по делу, а то знаю я тебя - как зарядишь, так и на целый час.

- Прошу прощения, - весело прищурилась лисица, а потом открыла книгу и начала свой рассказ. - Я провела почти четыре месяца в северном графстве, разыскивая и допрашивая людей, что служили Эрику. Служанок, поваров, шлюх, горничных, дворников - да всех, кто пережил войну! И много всякого наслушалась интересного, надо сказать. Но самым интересным был рассказ служанки, которая в то время, пока Эрик проклинал наше прекрасное величество, сидела в комнате тихо, словно мышь, и боялась даже пискнуть. И знаете, что особенно меня поразило в ее рассказе?

Все удивленно уставились на Луку, а у меня внутри все сжалось от какого-то странного предчувствия. Лисица, тем временем, продолжала, уставившись на меня искрящимися, горящими интересом глазами.

- Эта самая мышь запомнила, что Эрик обращался к некому человеку по имени, - сказала она. - Она готова была поклясться, что на балконе нет ни единой души кроме королевы и графа, но тем не менее маг сидел на стуле и долго, осмысленно разговаривал с пустым местом. И знаешь, Ганс, как он звал этого человека?

- Догадываюсь, - помрачнел я.