Попаданец Павлик Морозов I

Менжинский умрет (или его убьют) в 1934 года[39]. Будет поспешно кремирован, прах замуруют в урне в Кремлёвской стене. В том же году ОГПУ будет преобразовано в ГУГБ НКВД СССР, а преемник Менжинского — злобный карлик Г. Ягода[40] (настоящее имя — Иегуда Енох Гершонович), родственник самого Свердлова[41] станет также наркомом внутренних дел.

Ягода, как помню, хотя не очень интересовался историей этого периода, был глуп, алчен и порочен изначально. Он мгновенно «подружился» со Сталиным и стал ему удобен для палаческих интриг.

«Уже когда он впал в немилость и у него прошёл обыск, следователи обнаружили роскошную коллекцию старых вин (несколько тысяч бутылок) и не менее роскошную коллекцию порнографии, которую венчал резиновый половой член (что было отмечено в протоколе), а также огромное количество всевозможных шуб, шляп, шапок, мехов, антиквариата, массу других ценностей и целых три рояля. Конечно, сейчас это выглядит уже не так впечатляюще, но в середине голодных 30-х, когда даже простой хлеб был роскошью, богатство Ягоды производило впечатление.

Но дело было даже не в его тяге к роскоши, кутежам и демонстративному отсутствию интереса к марксисткой идеологии. В конце концов, „слабость по женской линии“ присутствовала у многих. И Ягода хотя бы выделялся интересом к взрослым половозрелым женщинам. Тогда как, например, Рудзутак подпаивал и совращал несовершеннолетних дочек третьеранговой номенклатуры прямо на приёмах, а Енукидзе, будучи секретарём ЦИК (и крёстным сталинской жены), и вовсе дошёл до десятилетних детей»[42].

Нас, еще в курсанстве в Хабаровском училище как-то ознакомили с секретным документом. Оказывается, драматург Киршон (автор знаменитого стихотворения «Я спросил у ясеня»), некогда достаточно близкий к Ягоде, был подсажен чекистами к нему в камеру для выпытывания дополнительных сведений. В своих отчётах он писал, что Ягода сломлен: «Плачет он много раз в день, часто говорит, что задыхается, хочет кричать, вообще раскис и опустился позорно».

Поэтому, мне не надо даже приближаться ни к Менжинскому, ни к Ягоде. Менжинский нынче, наверное, болеет, теряет власть. А с Ягодой вообще нельзя иметь дело. Мне нужен рядовой чекист из среднего руководящего звена. С легендой Павлика Морозова и с его незапятнанной биографией я на должности курьера или простого письмоводителя (учетчика писем) получу независимость и хорошее прикрытие. Ну а дальше соображу, в какую сторону развиваться. И стоит ли заниматься прогрессорством…

Мысли переполняли мою, ошарашенную бездельем и новыми реалиями, голову. А тут еще Новый год, который я очень любил, а в старости отмечал с особым удовольствием.

В пригласительном билете, присланном нам, говорилось:

Ребят обманывают, что подарки им принес Дед Мороз. Религиозность ребят начинается именно с ёлки. Господствующие эксплуататорские классы пользуются «милой» елочкой и «добрым» Дедом Морозом еще и для того, чтобы сделать из трудящихся послушных и терпеливых слуг капитала.

Приглашаем семью Морозовых, героических борцов с кулачеством и бандитизмом на Революционную встречу Нового года.

В 1 отделении — доклад: «Нужна ли пролетариату религия?»

Во втором — концертные номера, игры и даже танцы.

Будет бесплатный буфет.

Этот текст с выражением прочел курьер, доставивший приглашение, положил бумагу на телефонный столик при входе в номер и был таков.