Попаданец со шпагой

– Ваше Величество, они изготовлены из алюминия, из того самого металла, который открыли мы с доктором. Я подумал, что вам будет приятно осознавать, что такого не имеет ни один человек в Европе. Ни один монарх не может и еще очень долго не сможет позволить себе такое украшение мундира.

– В самом деле? – в глазах царя загорелся неподдельный интерес.

– Можете не сомневаться, Ваше Величество.

Александр взял одну из пуговиц и стал разглядывать.

– Какой легкий… Знаете, господа, меня удивить трудно, но вам это удалось. Примите мою искреннюю благодарность за столь ценный и оригинальный подарок. Я этого не забуду.

Да уж, ценный – не то слово. Вспомнилось алчное лицо ювелира, которому я принес слиток (фляжку, естественно, предварительно пришлось переплавить). Представляю, как ему хотелось заныкать хоть немного, и только недвусмысленная фраза о том, что пуговицы предназначены для подарка ОЧЕНЬ ВЫСОКОПОСТАВЛЕННОМУ ЛИЦУ и других изделий из этого металла в природе существовать не должно, удержала его от вполне естественного желания чуточку «сэкономить».

Свою работу, тем не менее, выполнил качественно, за что и был щедро вознагражден. Я потом на всякий случай взвесил пуговицы в лаборатории – чуть легче исходного сырья, но все в пределах ожидаемых потерь.

Император сел за стол для продолжения общения, но футляр не закрыл и периодически косился на «новую игрушку» во время дальнейшего разговора.

– К сожалению, у меня есть еще только четверть часа, господа, – государственные дела, но я уверен, что эта наша встреча не последняя.

А дальше – стандарт. Мне пришлось опять рассказывать свою выдуманную одиссею, которая, впрочем, была выслушана с неподдельным интересом. Будем надеяться, что этот самый интерес не станет слишком глубоким, а то как решит самодержец по полной программе удовлетворить свое любопытство на мой счет… У кого, у кого, а уж у императора возможности найдутся. Можно и в Сибирь загреметь под горячую руку. Или в дурдом. Хотя как раз Александр, возможно, и поверит. Вроде мистицизм был его слабостью.

Отведенное время подошло к концу, и визит пришлось завершить. Не скажу, чтобы я об этом сильно сожалел – хорошенького понемножку. Достало уже сидеть как на иголках и ожидать какого-нибудь неожиданного вопроса. Да и все время боялся нарушить что-то из протокола общения с монархом.

Обошлось. Пока мы шагали к выходу по коридорам дворца, основной проблемой, которую я обдумывал, было количество бутылок, за коими следует послать Тихона по возвращении: того, что есть дома, явно не хватит, чтобы, во-первых, снять стресс после этой аудиенции, а во-вторых, отметить наши с доктором ордена…

– Ну что, Филипп Степанович, – нарушил я молчание, когда мы вышли на Дворцовую площадь, – с кавалерством вас!

– Ох, и не говорите, до сих пор в себя не приду, – подал наконец голос доктор, промокая платком влажный лоб. – Не ждал такой чести. Чтобы «Владимир»…

– Да, вроде бы слегка не по чину нам такой орден, но государь может себе позволить.

Поймали извозчика, и, пристроившись в коляске, первое, что сделали, так это, не сговариваясь, отстегнули свои кресты и принялись их разглядывать.

Тяжелые. Золото все-таки.

Вполне понятные чувства завладели мной при осмотре награды. Вроде бы крест себе и крест. Красивый, дорогой, но дело не в этом…

Тема орденов вообще очень деликатная: ведь каждый, кто хоть что-то делает на благо государства, как минимум в глубине души надеется на официальное признание полезности своих трудов, на то, чтобы окружающие видели, что живет и работает человек не зря. И ничего лучше орденов и медалей в этом плане не придумано.

С другой стороны, давать их действительно нужно с разбором, чтобы не каждый, отпротиравший штаны на службе энное количество лет, имел бы право повесить награду на парадную одежду.

И вот тут государству или монарху нужно умудриться пройти по лезвию: поощрять соответствующими знаками отличия тех, кто этого действительно заслуживает, но не раздавать награды направо и налево.

Не могу припомнить, где, когда и кому удалось держаться именно такой золотой середины. Разве что в области боевых орденов и медалей, хотя и тут зачастую имели место отношения с начальством, которое давало представление на награждение.

В общем, тема скользкая…

А крестик красивый. Ну, дай бог, не последний: я – человек честолюбивый.

Похищение

Наш парадный банкет состоялся уже через пару часов. Тихон, отправленный с деньгами за выпивкой и провиантом, вернулся на удивление быстро и доложил, что хозяин трактира обещал немедленно все прислать в лучшем виде: и вино, и закуски, и горячее. Ценит, поганец, постоянных клиентов.

И действительно, расстарался Чусовой на славу: полдюжины шампанского, коньяк, заливная стерлядь, копченый язык, пара запеченных цыплят, фрукты, ну и кое-чего еще по мелочи.

Чего недоставало в сложившейся ситуации, так это компании: Бороздин уже уехал из столицы, Кирхгоф… Ну не посылать же ему посыльного практически на ночь глядя – мол, у нас награды, приезжайте обмывать…