Попаданец со шпагой

Руки болезному я стянул сзади его же кушаком (или как там у гусар этот «шарф на поясе» называется), чакчиры (гусарские штаны, если кто не в курсе) подрезал сзади и спустил ему до колен. Достал свою шпагу из ножен, ножны отстегнул. Все, можно будить.

Полученная оплеуха частично привела в сознание лжегусара:

– Ссука! Тебе не жить!

Какая прелесть! Ну, просто сериал! У них тут что, такие же штампы, как в нашем (бывшем? будущем?) кинематографе? Ладно, я тоже сыграю героя «тупого бабского сериала» (это Ленка так их называла).

– Хавало захлопни, гнида. Будешь говорить, когда я разрешу. – И кончик его же кинжала к трахее. – Все понял?

Ну да. Некоторое ошаление в лице. Интеллигент такими словами шпарит. Не ждали-с от научных работников?

– Итак, кому и зачем я понадобился? Будешь врать – распорю глотку с чистой совестью. Ну?

– Ваше благородие, не знаю я, наняли за пятьдесят целковых, – поплыл клиент. – Главный – кучер, он договаривался…

Понятно, что кучер не просто нанятый, явно в деле.

– И что, без тебя договаривался? – Я слегка наколол кожу на шее допрашиваемого.

– Ай! Перестаньте! – хочет жить сучонок. – Это был молодой господин, которого я не знаю.

– Иностранец?

– Да русский вроде бы.

Интересно, какому русскому я понадобился? И зачем? Ведь явно живым довезти хотели…

– Точно русский?

– Да точно. У него еще правая рука еле двигалась…

Оба-на! Чего-то я не въехал. Кнуров, что ли, за мной охотится? Битому неймется?

– Так, а с этого места подробней: как выглядел?

– Не помню я точно, – голос «лейб-гусара» был просто плачущим, – ну ваших лет, брюнет, слегка лысоват, рука вот опять же… Как я еще могу объяснить?

Ладно, из этого чмыря много сейчас не вытащить, а время дорого…

– И как же вы собирались меня передать заказчику?

– Вы меня не убьете?

– Будешь себя хорошо вести – поживешь еще. Так что?

– Скоро уже остановимся, а там ждут. Не знаю кто – нам приказано вас туда привезти, и не более.

– Что-то ты недоговариваешь, друг ситный. Вы как меня передавать собрались? Скомандуете, а я тут же и послушаюсь?

– У Семена пистолеты, – мрачно пробубнил лжеофицер.

– Понятно. Крикни ему, чтобы остановился. Ну!

– Так меня же тогда, ежели что…

– А я тебя прямо сейчас, придурок. Кричи, гаденыш! – Я трижды бухнул кулаком в стенку кареты. – Ну!

– Семен! Останови!

Мы встали, и послышался стук сапог спрыгнувшего с козел кучера: насторожился, идет сам проверить, в чем дело. Своевременно выскочить наружу не удалось. Ладно, играем другой сценарий. Я, не отрываясь, смотрел на ручку дверцы. Как только заметил ее шевеление, сразу вмазал ногой со всей «пролетарской ненавистью». И немедленно вперед!

Это, конечно, не дверца грузовика, но ошарашил ее удар возницу здорово. Секунды на две как минимум, а мне больше и не надо – прыжок из кареты и шпага впереди меня…

Целился я в лицо – грудь дело ненадежное в такой ситуации. И шинельку для начала пробить нужно, и в грудную кость не угодить, да и по ребрам скользнуть может…

Но такого попадания не ожидал: думал, что если распорю этому Семену щеку, то от боли и неожиданности лжекучер подарит мне еще несколько секунд, а там он уже и без пистолетов…

Клинок вошел прямо в глазницу. Практически на ладонь. Не жилец.

А ведь бабахнуть из пистоля своего успел, сволочь. Пусть с задержкой, пусть «в божий свет», но пальнул…

И рухнул без звука, ну то есть только со звуком падения тела.

Интересно: в таких ситуациях, как пальба на улицах, люди будут сбегаться или прятаться? В мое «бывшее» время точно бы по «норам» разбежались. Вплоть до милиции-полиции.

Подождем и посмотрим, как «тут».

Оказалось, довольно шустро. Городовой, или как его здесь называют, нарисовался в течение десяти минут. Я представился и сдал «туловище» кучера вкупе со лжегвардейцем представителю власти. А в ожидании оного я просто сидел на крыльце ближайшего дома. Даже не стал осуществлять «экстренное потрошение» клиента. Вот просто нахлынула «пустота». Наплевать на все и даже больше. Но главное, что именно НАПЛЕВАТЬ. Устал. Надоело, не хочу больше.

Пусть я убил человека, который сам хотел сдать меня палачам, пусть он значительно более гнусное существо, чем те, кого я убивал на арене – те собирались отобрать мою жизнь за деньги, но ведь ставили на кон и свою, и ею расплатились. Этот же хотел навариться на моей смерти «из-за угла». На чем и погорел. И совершенно его нежалко. Одним варнаком на свете стало меньше. Можно считать, что я спас несколько жизней… И почему-то все равно муторно…

От подобного рефлексирования меня и спас местный полицейский, деловито принявшись разбираться в произошедшем.

Сурово рыкнув на собирающуюся толпу любопытных, служитель закона спокойно выслушал мои объяснения, уяснил ситуацию и предложил проехать к начальству. Ну да кто бы сомневался…