Попаданец в юбке. Из инструкторов аэроклуба в лётчики-истребители Великой Отечественной войны

Фактически в то время Москва стала прифронтовым городом, находившимся в пределах действия немецкой бомбардировочной авиации для защиты от которой было выстроено несколько линий ПВО, как под самой Москвой, так и на подступах к ней. Авиаполк, в котором служила Маша, как раз был в первой линии обороны и имел простую задачу – не пропустить к Москве ни один немецкий бомбардировщик. Задача то простая, в этом Маша с приказом была согласна, а вот насколько выполнимая, это еще вопрос. Да, конечно, теперь у них техника намного лучше прежней, но вот летный состав, пожалуй, похуже. Всех опытных пилотов, в том числе и ее поставили ведущими, а ведомыми – большинство из пополнения. Ускоренный выпуск: взлет-посадка, и ее ведомый тоже. Рвется в бой, как бычок на кариде. Особенно после того, как узнал, с кем в паре летать будет. Ну, еще бы – девушка летчица, на фюзеляже 4 звезды, а у него ни одной и как такое стерпеть? Только бы не подставился, думала Маша. Хватит с меня одного Федора. Одно радовало. Летчик от бога. Они с ним хорошо слетались, да и летать придется ночью, а более сложный полет дисциплинирует.

В сенцах стукнула дверь и в комнату вошла тетя Лиза, хозяйка дома, в котором квартировали Маша с ее ведомым Васей Беляевым и еще двое летчиков из их полка. Аэродром был расположен недалеко от деревни и летный состав разместили в ней.

– Ну, как устроилась, Машенька? – Задала вопрос хозяйка, засовывая печь паленья дров.

– Спасибо, Елизавета Андреевна, хорошо. – Ответила Маша, по тону хозяйки поняв, что та хочет завести с ней деликатный разговор.

– А молочка попьешь? Я козочку подоила. Свеженькое, парное, – продолжила хозяйка.

– За молочко спасибо, но вы его лучше внукам отдайте, вместе с леденцами. Маша достала из кармана гимнастерки бумажный кулек.

– А за меня не беспокойтесь, нас как летный состав по пятой норме кормят, так что я сытая.

– Леденцы откуда? Удивлению хозяйки не было предела.

– Из Горького, там, на рынке купила.

Маша отвела взгляд. Про леденцы с рынка она придумала. Ну, где их там купишь? Да и не леденцы это были, а плавленый сахар, который она выменяла у сослуживцев на полагающийся ей табак. Как правило, Маша этого не делала. Ну, ей табак не нужен, так зачем же других курящих без сахара оставлять? Но здесь увидела голодных детей и решила их подкормить сладеньким.

– Ой, большое спасибо за леденцы. – Обрадовалась хозяйка. Вот мои котятки покушают. Она на секунду замолчала, а потом с тревогой в голосе спросила.

– Слушай, Машенька, а немцы сюда не придут?

– Нет, не придут, не беспокойтесь, с абсолютной уверенностью в голосе ответила Маша. Она это точно знала. Помнила из истории, а по тому никаких сомнений здесь быть не могло. Да, фронт пройдет близко очень близко от этих мест, но здесь немцев не будет. Казалось, ее уверенность передалась и хозяйке. Та облегченно вздохнула. За окнами послышался шум мотора полуторки. Все пора на аэродром. Маша встала с лавки.

– Уже уезжаешь?

– Да, Елизавета Андреевна, пора у нас ночные полеты. А тебе, Машенька, хозяйка замялась, воевать не страшно?

– Страшно. – Откровенно призналась Маша, – Но надо.

И это была чистая правда. За все эти три месяца войны она так и не смогла полностью привыкнуть ко всему, даже зная, что ей самой в принципе ничего фатального не грозит. А те, кто рядом, они ведь тоже люди. И возможно сегодня кто-то из них не вернется. И от того ей было страшно за них, страшно перед каждым вылетом. Но сегодня страшно вдвойне. Этот вылет первый ночной и теперь она командир и сколько из близких людей не вернется назад, теперь зависит и от нее.

За фонарем кабины ночной мрак, лишь звезды сияют в черной пустоте неба, да Луна слабо освещает редкие облака. Светящаяся стрелка высотомера замерла на 5000 метров. Время идет, а немцев все нет. Маша в который раз окинула взглядом горизонт. Чисто. Впереди и сзади – только свои. Ну, когда же появятся бомбардировщики. Не может быть, чтобы немцы сегодня не летали. Погода что надо. Впереди чуть слева по курсу появились черные точки. Есть вот они. Ожила рация. Сквозь треск и шум помех последовала команда к атаке. Маша потянула ручку управления на себя, сделала горку и пошла контркурсом на ближайший бомбардировщик. Это оказался двухмоторный Хенкель НЕ-111. его большой застекленный нос, ярко сверкал отраженным лунным светом.