«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го

Вчера, послушавшись Мартынова, я «принял» водочки и завалился спать. Правда, со «снотворным» я перестарался, поэтому утром чувствовал себя весьма паршиво. Голова просто раскалывалась, во рту ночевало стадо мамонтов, не меньше! И на хрена я вчера столько выжрал, спрашивается? В ванной, увидев свое отражение в зеркале, я даже вздрогнул. Настолько в этот момент я походил на одного знакомого из прошлой жизни. Еще до армии, подрабатывая на летних каникулах грузчиком на овощной базе, я столкнулся с интересным типом. Не знаю его имени, но все звали его Скупа. Невысокий худощавый мужичок, весельчак, балагур и «идейный алкоголик». Именно так он называл себя. Несколько раз его за пьянство отправляли на лечение от алкоголизма в ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий, по сути — тюрьма для алкоголиков). После загула он выглядел как мое отражение в зеркале. Вспомнилась одна из его присказок: «Наша попа как резина, не боится сульфазина». Не-е. Водка — зло! Вернее, не водка, а неумеренное потребление оной. Определившись, что пить нужно меньше, я привел себя в порядок, поздоровался с пришедшими за мной сержантами и отправился на службу. Как ни странно, никто меня никуда не дергал. Ни Мартынов, ни тем более Лаврентий Павлович. Мартынова вообще не было на месте, а к наркому я и сам не лез. Поэтому спокойно занимался работой с бумагами. Так же спокойно прошел и следующий день. Уже вечером 15-го числа, около шести часов, появился Мартынов. Внимательно осмотрел наш коллектив, который дружно уставился на отца-командира в ожидании приказов. Видимо, осмотр прошел нормально, потому что Мартынов удовлетворенно кивнул и объявил:

— Орлы! Слушай приказ. С завтрашнего дня временно исполняющим обязанности заместителя специальной группы, то бишь моим, назначается старший лейтенант Зильберман. Временно, на период служебной командировки старшего лейтенанта Стасова. Все могут идти домой, а ты, Стасов, за мной.

Придя в кабинет Мартынова, я вопросительно посмотрел на командира. Тот хмыкнул и откинулся на спинку стула:

— Послезавтра ты в сопровождении группы сотрудников госбезопасности, прокуратуры и МУРа выезжаешь в Ростовскую область. Вы будете участвовать в работе спецкомиссии по расследованию преступлений фашистов на временно оккупированной территории. Завтра познакомишься с группой, пройдешь инструктажи и т. д.

— Товарищ старший майор! Какой из меня дознаватель?! Вы чего?! — Я обалдел. Ожидал чего угодно, но только не такого!

— Это приказ, товарищ старший лейтенант! — Мартынов жестко пресек мое возмущение. — Вы свободны!

Интерлюдия.14.07.1942 г., Москва, Кремль, кабинет И.В. Сталина

Лаврентий Павлович внимательно наблюдал, как Сталин, прочитав последний лист рапорта Стасова, откинулся на спинку стула. В глубокой задумчивости Вождь открыл коробку папирос, взял трубку и начал набивать ее папиросным табаком, переламывая и разминая папиросы пальцами. Продолжая сохранять молчание, Иосиф Виссарионович раскурил трубку, сделал несколько затяжек и встал. Продолжая окутываться клубами дыма, Сталин стал прохаживаться по кабинету, мягко ступая по ковру. Подойдя к окну, он пару мгновений смотрел в него и неожиданно для наркома спросил:

— А чито с «Бомбой» у нас?

Вздрогнувший Берия, не ожидавший подобного вопроса, на пару секунд растерялся. Но сумел взять себя в руки и ответил:

— Все идет согласно графику. Особых успехов пока нет, но перспективы неплохие. Разработка месторождения сырья уже началась. К особо опасным работам привлечены осужденные по особо тяжелым статьям Уголовного кодекса — убийцы, насильники и подобные им лица. В дальнейшем в соответствии с решением Политбюро будут использоваться и лица, сотрудничавшие с немцами. Главным достижением на сегодняшний день является успех в Дании. Удалось убедить Нильса Бора на переезд в СССР. Вместе с ним согласились переехать еще двадцать семь молодых математиков с семьями, всего 73 человека. 20 июля они прибывают в Мурманск.

— И как вам удалось убедить его? — Сталин отвернулся от окна и заинтересованно взглянул на наркома.

— Сам удивляюсь, Иосиф Виссарионович, — Берия развел руками. — Как мне сообщили, особых уговоров не потребовалось.

— Очэнь, очэнь хорошо! — Сталин вернулся за стол, отложил трубку и кивнул на папку с рапортом Стасова: — Чито ты думаешь по этому делу?

— В первую очередь, Иосиф Виссарионович, я думаю, что дела в его будущем были, — он помялся, — плохими дела были.

— Уж скажи прямо —…овые дела там творились, — Сталин раздраженно махнул рукой. — Чито ти думаешь по его предложениям? И насколько они, гм, могут стать необходимыми?

— Многое из предложенного Стасовым необходимо осуществлять, если мы не хотим оставить даже малейших шансов нашим врагам на развал страны в дальнейшем. — Берия твердо смотрел в глаза Вождя. — Я просто уверен в этом. Уверенности добавляет и информация, ранее полученная от Стасова и Максимова.