Попаданка 3

— Первый акт спектакля удался, — похвалила подошедшая ближе Рая. — Тебя слышала вся улица, а наружка — прекрасно видела. Должна признать, полет карпа был бесподобен. — Я промолчала. На душе скребли кошки. Подстава со стороны старосты и артефактора не смертельна, разберусь, но как же мерзко. — Кто успел кровь свернуть? Что еще случилось? — насторожилась она.

— Не хочу сейчас об этом. Есть задачи куда важнее. Завтра спозаранку с зомби возиться, а после опять на Лушу почем зря кричать, — я скривилась. — Как считаешь, шпионы в итоге поверят, что я на грани нервного срыва?

Рая оперлась плечом о стену.

— Не волнуйся. У тебя отлично получается изображать истеричку. Когда выгонишь из дома «опостылевшую» повариху, а с ней и садовника, ни у кого подозрений не возникнет. Еще парочка таких же выступлений, и хозяева соглядатаев уверуют, что проблемы «бедную девочку» доконали.

— Очень на это надеюсь, — прошептала я и скрестила пальцы на удачу.

Глава 23

Прошло два дня. Барвиха. Особняк князя Гоева

Хмурый, раздраженный Али стоял на балконе. Крепко сцепив руки за спиной, он неотрывно смотрел наверх. Затянутое тяжелыми тучами небо расчертила первая ослепительно-яркая молния. Раскатисто прогремел гром, и на землю обрушился ливень.

Тугие дождевые нити с силой били по кронам деревьев, попадали на лицо мужчины, но он не замечал.

«Не хочу отдавать ее Россу, — в душе гордого горца клокотала, бурлила ярость. — Какого дьявола я обязан это делать⁈»

Молнии вспыхивали одна за другой. Не утихая, гремела небесная канонада. От этой демонстрации запредельной мощи природы злость грандмастера разгоралась все сильнее.

«Почему я должен смириться⁈ — в стотысячный раз он гневно вопрошал и себя, и высшие силы. — Она ведь барону не жена, и даже не невеста!»

С силой вцепившись в парапет балкона, князь подался вперед, подставил затылок, шею под толстые холодные плети. Рубашка тотчас намокла, прилипла к мускулистой спине.

Он ненавидел себя, хотел все бросить, уехать куда подальше. Одновременно тревожился за Владу и бесился из-за мыслей, что она уже выбрала другого. Эмоции зашкаливали, причиняли адскую боль и раздирали в клочья сердце.

«Быть просто другом для желанной и любимой женщины. Дожился. Как же хреново-то» — сильный мужчина тихо, но мучительно застонал.

Гроза закончилась разом. Ливень сменился мелким, холодным дождиком. Смахнув ладонью влагу с лица, Али мрачно глянул на свинцовое небо, круто развернулся и вошел в комнату.

Заметив на пороге фигуру воина, отрывисто спросил:

— Что хотел?

— Хозяин, к вам прибыл дворцовый комендант, начальник личной охраны его величества Николая II, генерал-майор свиты Вадим Николаевич Войков. Как и приказывали, проводили в ваш кабинет.

— Распорядись, чтобы гостю подали латте и эклеры. Я скоро приду.

— Слушаюсь, — четко отрапортовал воин рода и покинул комнату.

Пройдя в гардеробную, Али принялся быстро приводить себя в порядок. Страстно хотелось побыть сейчас одному, но, увы, не мог себе позволить. Давний друг отца приехал по его просьбе.

Закончив с переодеванием, хозяин особняка надел на запястье родовой артефакт и, не мешкая, отправился в кабинет. Зайдя в стильно, по-мужски обставленное помещение, Али сразу же заметил ладно скроенного светловолосого мужчину: тот сидел в кресле и с явным наслаждением пил ароматный напиток из большой чашки. А перед ним на квадратном массивном столике стояло чайное блюдце и пустая тарелка с остатками пудры.

«Уже съел. Отменный аппетит», — по себя отметил князь Гоев и мимолетно улыбнулся.

О тайной слабости дворцового коменданта к эклерам и латте, он догадался лет пять назад. Отложил в памяти на всякий случай, а вот сейчас пригодилось.

Подойдя к гостю, хозяин особняка вежливо поздоровался:

— Добрый вечер, Вадим Николаевич. Надеюсь, не заскучали в мое отсутствие?

— Здравствуй, Али, — строгое лицо мужчины неожиданно озарилось теплой улыбкой. — Ничуть. Благодарю за угощение.

— Рад, что вам понравилось, — Али сел в пустующее рядом со столиком кресло.

Вернув чашку на блюдце, дворцовый комендант с непритворной печалью произнес:

— Мне искренне жаль, что твои родители и брат ушли из жизни так рано, — пристально посмотрев на Али, он со значением добавил: — Еще и при таких обстоятельствах.

«Ты смотри-ка, и это уже знает, — молнией промелькнула мысль у Гоева. — Человек он, конечно, неплохой, но расслабляться все одно нельзя».

Проигнорировав более чем прозрачное предложение обсудить причины гибели родственников, Али с достоинством произнес:

— Смерть тех, кто дорог глубоко ранит сердце, причиняет страдания. Я знаю, насколько вы были дружны с отцом. Благодарю вас за то, что разделяете со мной боль утраты.

В кабинете наступила тишина. Посидев недвижимо, генерал-майор запустил руку во внутренний карман пиджака, достал два конверта. Положив их на столешницу, пододвинул к Али, небрежно обронил:

— Один тебе, второй Метельской.

Насторожившись, однако, не выказывая удивления и не торопясь прикасаться к конвертам, Али спокойно поинтересовался:

— Что в них?