Попаданка для короля морей

– Видите ли, леди Эстер, на своём корабле я не держу тунеядцев. Быть может, на "Голландце" Стэфана вы и были на особом положении, но здесь всё иначе. Я долго искал вам занятие: наша госпожа кок наотрез отказалась пускать вас на камбуз, на работу с парусами у вас не хватит сил, а больше двух юнг нам ни к чему. Так что, раз уж у вас есть начальные знания, передаю вас под крыло Дугласа. И очень надеюсь, что вы поладите, – последнюю фразу Фредерик произнёс с нажимом, покосившись на штурмана.

По моей коже пробежала нервная дрожь: разве я смогу сохранить человеческий облик, если буду тут работать?

– И да, на счет этого, – Фрэдерик, заметив мое напряжение, прищурился и едва заметным жестом указал на свои жабры, – не волнуйтесь. На моем корабле частью команды вам никогда не стать.

Спокойное лицо Дугласа совершенно ничего не выражало, но я почти кожей чувствовала его въедливый, по-стариковски брюзгливый характер, который столетия на корабле вряд ли смягчили. Однако Фредерик сделал мне отличный подарок.

– Благодарю, Капитан, – я даже слегка наклонила голову в знак признательности.

Фредерик едва заметно улыбнулся, в уголках глаз тут же скопились тонкие морщинки, и только сейчас я поняла, что на вид он даже немного старше Стэфана. А ещё, судя по одобрению в тёплых глазах, капитан остался доволен тем, что я по достоинству оценили его щедрость.

Глава 14

На палубу я выбралась со смешанными чувствами. С одной стороны, бесплатно научиться всему тому, что делает штурман – идея заманчивая. Судя по тому, как на этих кораблях обращаются с женщинами, вопрос неравенства в этом мире если и стоит, то не так остро. Впрочем, ничего удивительного: умы местных не испорчены христианскими идеями о слабости, смирении и подчинении всех всем. Так что, возможно, я смогу позже стать штурманом на корабле. Или наняться в качестве исследователя, а потом, когда-нибудь, купить себе маленькое торговое судно и гонять его от берега к берегу, попутно выискивая дорогие, но забытые вещи.

План выглядел слишком идеалистичным, но внушал надежду, однако один нюанс всё портил и внушал сильное беспокойство: если я слишком заиграюсь, если от роли ученицы штурмана перейду к действующему члену команды, то, возможно… О том, что у меня есть все шансы превратиться в рыбину, я старалась не думать вовсе. Но именно эта мысль бесконечно вертелась в усталом сознании.

За своими мыслями я, почти ничего вокруг не замечая, доплелась до камбуза. Там Кацка, окинув меня недовольным взглядом, всучила гамак и указала в дальний угол. Я покорно пристроила его на крюки, на которых, судя по запаху, недавно висела рыба, и меланхолично улеглась на него.

Вскоре неподалёку пристроилась Мариота. Она долго ворочалась – уж не знаю, как ей это удавалось в гамаке – и тяжело вздыхала. Так что в итоге я не выдержала.

– Что случилось? Отвалились остатки волос? – шепнула я, краем глаза наблюдая, как Кацка тяжело заваливается на гору каких-то не то мешков, не то тряпок в другом углу.

– Да ну тебя, – Мариота махнула рукой и отвернулась.

Гамак качнулся, крюк на стене тихо скрипнул. Мариота поморщилась и демонстративно закрыла глаза, но я продолжала смотреть на нее и ждать: она сосредоточенно жмурилась и стискивала губы, и явно не могла сейчас уснуть.

– Ты же видела, как Стэфан на меня посмотрел, когда я обняла его, – наконец, зашептала Мариота, наклоняясь ко мне. – У меня нет шансов.

На миг показалось, что она сейчас вывалится из гамака, но она умудрялась ловко держать равновесие.

– Ты налетела на него слишком неожиданно. Сдаётся мне, тут надо действовать мягче.

Советчик из меня, конечно, так себе: весь мой опыт отношений исчерпывался несколькими мимолетными связями, и я даже не уверена, что хоть раз по-настоящему влюблялась в мужчин, с которыми иногда делила постель. Но я хотя бы читала пару любовных романов в далёкой юности, так что могу попытаться найти баланс между идеальной теорией и неудачной практикой.

– Ты думаешь, всё еще может сработать? – даже в темноте большие глаза Мариоты блестели с азартом, и я кивнула, хоть сама и не слишком уверена в успехе.

– Надо только заранее продумать, что ты будешь делать и говорить.

– Но я же не куртизанка-соблазнительница! – тут же возмутилась лекарка, и только я собиралась успокоить её на этот счёт, как Кацка повернулась на своём высоком ложе и, тяжело вздохнув, села.

– Поспать не дадите, трещотки, – проворчала она.

Мы с Мариной повернулись к ней и с удивлением смотрели, как аборигенка, кряхтя, начала возиться в нижних ящиках. Вскоре она выудила оттуда бутыль из мутно-зеленого стекла, ловко откупорила её и вытащила с полки два стакана. Всё это Кацка с глухим стуком сгрудила на стол.

– Вот, берите и гнездуйте на палубу, канарейки. Ночь тёплая, и вино хорошее – не бойтесь, пейте. Только не шумите там сильно, – прошептала она и вернулась в свою импровизированную постель.

– А… разве можно? – спросила я, с сомнением поглядывая на стол. Насколько я знаю, без разрешения капитана спиртное на кораблях пить нельзя.