Попаданка для короля морей

– Если никто не увидит, то и запретить некому, – философски изрекла Кацка и отвернулась к стене.

Мы с Мариной переглянулись и, не сговариваясь, поднялись. Я подхватила бутыль, она – медные стаканы, и мы выбрались под лунный свет, прямо в объятья теплого морского ветра.

Мы уселись неподалёку от двери на камбуз. Из-за качки приходилось постоянно придерживать и стаканы, и бутылку, но нам это не мешало. Какое-то время мы пили молча. Я смотрела на незнакомые звезды, лунную дорожку и паруса, которые в слабых отблесках воды, казалось, мерцали как-то мистически, хотя, по сути, наверное, всего лишь отражали лунный свет. Мариота смотрела в одну точку, и точка эта явно находилась где-то внутри неё. Я не хотела прерывать ход её мыслей, поэтому решила просто подождать, пока она оттает сама.

– Но разве любовь вот так можно спланировать? – наконец, спросила Мариота, будто мы и не прерывались на полчаса.

Я выпила остатки вина из стакана и потянулась за бутылкой. Кацка не обманула – и в самом деле дала хорошее.

– Любовь спланировать нельзя, к сожалению. Но вот рассказать о ней аккуратно, а не как кулаком по лбу, можно и даже нужно, – пояснила я.

Мариота ненадолго замолчала, снова погрузившись в свои раздумья. Я ей не мешала. Впервые с того момента, как я оказалась в этом мире и в этом теле, мне удалось хоть немного расслабиться. Пусть и с помощью алкоголя. Так что теперь я наслаждалась лёгкой заторможенностью собственных реакций и тем, что мысли в голове больше не скакали как бешеные, а успокоились, пусть и всего на пару часов.

Луна проделала по небу немалый путь, пока мы с Мариной обсуждали, как бы поаккуратнее намекнуть капитану о её чувствах. Рассматривали и вариант с заботой, и больше общения, и даже пытались продумать ситуации, в которых они могли бы хоть ненадолго остаться наедине, но чем больше Мариота рассказывала мне про Стэфана, тем сильнее я убеждалась, что она, как говорится "во френдзоне". Это не приговор, но в том, что ей удастся преодолеть незримый бартер, я сомневалась. Но лекарку старалась поддерживать, и она ушла спать довольная созревшим планом, а я осталась на палубе, чтобы ещё немного насладиться тишиной и хотя бы мнимым подобием одиночества.

Я сидела в тени, и наблюдала за белыми бликами на волнах, за тем, как постепенно светлеет горизонт и мутнеет глубокая небесная синева. Приближался рассвет, но спать всё еще не хотелось. Тяжесть в голове уже понемногу перерастала в головную боль, и стоило хоть немного вздремнуть, чтобы остаток дня не слишком заметно клевать носом, но подниматься на ноги было лень, так что я продолжала отсиживать попу на жестких досках и вслушиваться в тишину.

На миг задумавшись, я потянулась рукой к груди и нащупала нитку амулета, который всё так же висел на шее. Бог, дар… Точно! Я же могу попытаться найти что-нибудь, что поможет Стэфану и его команде избавиться от проклятья. Надо только сосредоточиться.

По опыту прошлых экспериментов я уже знала, что стоит мне чего-то захотеть, как странная сила будто тянет меня в направлении искомого. Правда, путь мне приходится прокладывать самой, и как я выяснила, пару раз вписавшись носом в стену, прямой – далеко не самый лучший.

Но в этот раз всё получилось совершенно иначе. Меня никуда не тянуло и не манило, я только ощутила, будто уже имею то, что необходимо для осуществления цели. Попыталась ещё раз подумать о своём желании – но с тем же результатом. Неужели старая ведьма всё же оказалась права, и снять заклятье должна я? Но каким образом? И как вообще звучало это заклятье? Стэфан отказывался говорить мне, так может Фредерик проболтается?

Когда я все-таки вернулась на камбуз, за моей спиной раздались глухие шаги. Я замерла, приоткрыла дверь и выглянула на палубу. Тень от паруса падала прямо на меня, матросы не то дремали, не то просто отдыхали в другом конце борта, а почти в центре палубы, у мачты, стояли оба капитана. Волосы Фрэдерика едва доставали длиной до плеч, но их трепал ветер, так что я не могла разглядеть выражения его лица, зато прекрасно видела загорелое тело, не прикрытое ни чем, кроме тонких штанов. Рядом с ним Стэфан казался немного субтильным и слишком бледным, зато рыболюд заметно выигрывал в росте, а его тело, покрытое чешуёй уже едва ли не на половину, блестело в первых лучах восхода. И к счастью, тоже оказалось прикрыто хотя бы штанами.

Я поежилась. Когда Фрэдерик подошёл к борту и встал совсем рядом со мной, я разглядела на его левом боку шрамы, кое-как замаскированные татуировками.

Дыхание перехватило от беспричинного страха. Мне почему-то очень хотелось остаться незамеченной, даже глаза прикрыла почти полностью, чтобы не выдали меня блеском.

– Оставь девчонку в покое. Видно ведь, что вы не пара, – сказал Фрэдерик, всматриваясь куда-то вниз, в воду.

– Я сам решу, кто мне пара. Ты давно мне не командир. Да и вообще, откуда тебе знать – мы на корабле всего день, – ответил Стэфан. Всё его хладнокровие и выдержка сейчас куда-то будто испарились, он едва ли не рычал, в то время как обычно весёлый Фрэдерик оставался спокойным и задумчивым.