Попаданка, которая гуляет сама по себе

Таня замедлила шаг, удивлённым взглядом провожая юношу. Её как гром среди ясного неба поразило то, что она только что услышала. "А что, у меня есть здесь родители? Ведь в той жизни у меня их не было". Возникло жуткое желание немедленно узнать это. "А к кому идти?"

— Ну, ты где там? — Юноша остановился и дожидался, пока она догонит его, но присмотревшись к лицу новой ученицы, поинтересовался. — Что — то не так?

— Да нет! — отмахнулась Таня, небрежно пожимая плечами, встретилась с ним взглядом, решив, что вопрос о родителях выяснит позже. — Всё это просто звучит удручающе. — Припустила бегом. — А почему оно может быть запоздалым?

Юноша в задумчивости почесал затылок.

— Так дело в том, что оно не может быть таким. В тебе или есть зверь, или нет. — Свёл брови на переносице: от него не укрылось озабоченное выражение на лице девушки. — Или же кто — то или что — то настолько сильно подавляло вторую сущность, что она все эти годы не проявляла себя. Хотя, если честно, я не знаю, что может так сильно связать зверя. — Видно было, что юношу самого этот вопрос заинтересовал. — Понимаешь, как бы лучше объяснить, это закладывается при рождении, и любой оборотень или перевертень уже в младенчестве начинает непроизвольно перевоплощаться в свою вторую ипостась. И вообще, тебе лучше обо всём этом спросить у самого Ротасия.

— Спрошу обязательно, — примирительно улыбаясь, пообещала Таня. — Но ты мне и так много чего объяснил. Многие вещи теперь стали понятными. — По какому — то наитию протянула ему руку: — Меня Таня зовут.

— Да я вообще — то знаю, как тебя зовут, — растерялся вдруг юноша, беря узкую ладонь в свою. — Урсан, вторая ипостась — медведь.

— А я вот даже и не знаю, кто я, — словно извиняясь, пожала плечами и заулыбалась: — А что, правда мишка?

— Медведь, — поправил её юноша, приосанившись и став вдруг выше. — Ничего, — по — дружески хлопнул её по плечу, посылая вперёд чуть не бегом, — ты тоже скоро узнаешь.

Они остановились возле нужного кабинета. Юноша приоткрыл дверь, пропуская её вперёд. Таня вошла в кабинет и остановилась. "Батюшки! Сколько же их здесь?" И все смотрели на неё. Сантина стояла возле окна в окружении своей свиты и что — то тихо рассказывала, но как только за Таней с глухим звуком закрылась дверь, перевела взгляд на неё, трогая рукой высокую девушку рядом с собой и кивая в сторону дверей.

— А вот и она, собственной персоной.

Девушка с нескрываемым любопытством посмотрела на вновь прибывшую.

Тане никогда раньше не доводилась видеть девушек такого мощного телосложения. Если только по телевизору в конкурсах по женскому бодибилдингу. Светло — коричневые волосы были собраны высоко на макушке и заплетены в косу толщиной с руку, открывая взгляду очень необычное лицо: крупные черты, прямой нос, чётко очерченные скулы и полные губы, а правую щёку пересекал шрам из трёх тонких полос. Глаза карие, а взгляд холодный и оценивающий.

— Тания Чауррь? — у неё был бархатистый низкий голос. Таня кивнула, отмечая, как вокруг собирается народ. — Я Хетгель, помощница Ротасия — выпускной курс. — Наклонила голову набок и прищурилась: — Вот бы никогда не сказала, что ты можешь быть такой пакостницей. Ведь с виду милаха милахой.

— А я и есть, — Таня смотрела на выпускницу во все глаза, — милаха милахой, — не задумываясь повторила за помощницей, которую для себя тут же назвала инструктором. Умилительно похлопала ресницами, но, скорее, не для того, чтобы очаровать, а пребывая в жутком смущение от всеобщего внимания.

Хетгель удивлённо приоткрыла рот, а потом случилось невероятное: она вдруг подмигнула — озорно, по — дружески.

— Ага, мне только что рассказали, какая ты хорошая, — она подошла к Тане и остановилась напротив. — Да и мир слухами полнится: наслышана я о твоих подвигах. — Потянула носом: — Странно, но я совсем не чувствую твоего зверя.

Таня отчётливо услышала, как то же самое тут же проделали и все остальные. Она невольно прикусила губу от смущения, вспоминая, а достаточно ли чисто вчера вымылась с вечера, и очень пожалела, что не посетила душ с утра. Покраснела до корней волос, представляя себе всякие ужасы, чем от неё сейчас может пахнуть. "Пусть это будет каша!"

— Полно смущаться, — Хетгель подошла ещё ближе, — ты спокойно также можешь обнюхать меня и любого присутствующего здесь. Мы все знаем запах друг друга.

— Нет, спасибо, — взвизгнула вдруг Таня, пятясь от девушки к двери. — Да я всё равно ничего не почувствую, — более спокойно добавила она, ощущая за спиной спасительную опору, зашарила в поисках ручки: — У меня после гриппа напрочь отшибло весь нюх, то есть, как его там, обаяние…обоняние.

Видно, она явно что — то не то сказала, потому что оборотни и перевёртыши взирали на неё в каком — то священном ужасе и многозначительно переглядывались между собой. Рука, наконец, нашла нужный предмет, и Таня вывалилась наружу. Она непременно бы упала на пол, не подхвати её Ротасий под руки. Поставил на ноги и развернул лицом к кабинету.