Попаданка, которая гуляет сама по себе

“Хотя это ещё ничего не доказывает! Подумаешь, целовались. Мы вот тоже в ту ночь поцеловались, и тоже не раз”. — Украдкой бросила взгляд на Дранкиву. Видно было, что девушку одолевают сомнения и она ведёт внутреннюю борьбу, принимая для себя важное решение.

— Тем же днём на уроке общей истории, — голос орчанки вдруг понизился до шёпота, — ты подошла ко мне и спросила: “А почему бы сразу не с двумя, раз они тебе так сильно оба нравятся?” — Из — за нахлынувших воспоминаний Дранкива настолько забылась, что рассказывала так, словно перед ней стояла прежняя Тания. — И я сразу поняла, что мои записи у тебя. Я так сильно просила, чтобы ты мне вернула их, но ты лишь посмеялась, сказав, что тебе нужна личная прислужница и добавила: “Пока моя тайна остаётся тайной, твой секрет тоже надёжно спрятан”.

— Да что же здесь плохого? — Таня изо всех сил пыталась осмыслить услышанное. — Ну и что, что тебе нравятся два орка. Подумаешь!

— Ты не поняла. — Дранкива вдруг изменилась в цвете, став серой. — Я не просто написала, что мне нравятся эти свирепые сильные орки. — Она протянула аккуратно сложенные листики перед собой и потрясла ими. На орчанку больно было смотреть. — Я в них, будь они неладны, описала в подробностях все свои фантазии, всё то, что я хотела бы с ними сделать и что хотела бы, чтобы они сделали со мной.

— Жертвенные ж ёжики, а! Кто же такое бумаге доверяет? — возмутилась Таня и повела бровью, хитро улыбаясь: — А что, прям совсем всё — всё описала?

— Да, прям всё — всё, — зарычала Дранкива и внимательно пригляделась к лицу девушки, которая почему — то не выглядела шокированной или удивлённой.

— Знаешь, я всё равно не вижу ничего страшного в этом. — Таня понимала, что смотрит сейчас на этот якобы проступок орчанки глазами девушки из другого мира, но ничего не могла с собой поделать. — Подумаешь, ну стало бы им известно о твоих фантазиях, и что? Да они потом ни о чём другом не могли бы и думать! Как привязанные за тобой бы ходили.

— Что ты! — Дранкива в ужасе замахала руками, едва сдерживая слёзы от стыда. — Меня бы осудили.

— Плохо ты знаешь мужскую натуру. — Таня усмехнулась: — У них фантазии ещё похлеще бывают, вот только, в отличие от девчонок, они о них в своих тетрадках не пишут.

— Понимаю, — обречённо произнесла орчанка, тяжело опускаясь на стул и ненавидящим взглядом испепеляя рукопись. — Видно, я не в себе была, когда это писала.

— Слушай, — Таня села напротив и многозначительно повела бровями, — а ты это самое хотела с ними проделать с двумя одновременно, что ли?

— Ты что! — завопила Дранкива, подскакивая на ноги, да так прытко, что стул отлетел к стене. — Я сначала была увлечена Фаерзлобом и писала о нём и только потом написала о Бартерлеке, когда увидела, как он борется со своим другом. — Сцепила руки на груди и восторженно произнесла: — Ты даже представить не можешь, какое это было потрясающее зрелище: как перекатывались его мышцы, как он яростно дышал…

— Так. Здесь всё понятно! — Таня складывала стопкой книги, которые вывались из шкафчика. — Тебе нравится Бартерлек.

— В том — то и дело, что я не знаю, кто мне нравится. — Дранкива подняла стул и грохнула им об стол. — Я испорченная орчанка.

— Не смей так даже думать! — Таня покачала головой и твердым взглядом посмотрела ей в глаза. — Просто твоё сердце ещё не определилось. Думай о ком — то одном, обычно это помогает.

— Не могу думать о ком — то одном, — девушка сидела с поникшей головой и тяжело вздыхала, — я их постоянно между собой сравниваю. Как бы я хотела, чтобы в моей жизни был только один мужчина! — Встрепенулась, с любопытством посмотрела на Таню. — Да что мы всё обо мне да обо мне? Лучше ты расскажи, как относишься к эльфу?

— Ох, Дранкива! — Таня грустно улыбнулась, вспоминая о предсказанных ректором шестидесяти днях жизни. — Я не смею мечтать о таком мужчине. Он ведь такой… — замерла, подбирая слова, но кроме хвалебных эпитетов ничего в голову не приходило. И чтобы скрыть своё смущение, схватила клинок Бартерлека и положила в свою школьную сумку, не глядя бросила: — В общем, такой!

— Ясно. — Дранкива тщательно осмотрела свой сюртук. Протянула сложенные листики Тане. — Положи это тоже к себе в сумку, я потом заберу. Я перед тренировкой переоделась, на мне нет ни одного кармана. И ещё… — во взгляде орчанки промелькнуло беспокойство, — как ты будешь возвращать клинок Бартерлеку. Я волнуюсь.

— Ничего. Прорвёмся! — Таня подтянула к себе фолиант “От истоков жизни”, важно положила на него ладонь. — Я в своё время обязательно его прочитаю, но сейчас не могла бы ты мне хотя бы вкратце рассказать об истории вашего мира.

— Хорошо. — Орчанка пододвинула свой стул к столу. — С чего начать?

— Давай с самого начала.

— И была земля, и жили на ней вечные, — заунывным голосом начала своё повествование Дранкива.

— Постой, — остановила её Таня, — так не пойдёт. Расскажи основное. Коротко. Как называется этот мир, и кто появился в нём самым первым. Какие сейчас существуют расы. Вот у нас, например, были первыми динозавры; они, правда, вымерли потом.