Попаданка. Любовь сквозь века

— Угу. И потом несколько лет будут вспоминать, как помогли. Слушай, так а зачем ты пришла-то? — вспомнила я о цели визита девчонки.

— Тебе Жерар нужен? — большие синие глаза смотрели практически умоляюще.

Несколько раз прокрутив в голове вопрос, я сунула в рот кусочек дирси и уточнила:

— В каком смысле?

— Ну… Как мужчина?

Хорошо, что фрукт успел улететь в пищевод, а то я точно подавилась бы.

— Мы с ним приятели. Как мужчина — нет, не нужен. А что?

— Отдай его мне, а?

Ответить я не успела: за нашими спинами послышалась цветистая ругань, причём, что интересно, исключительно на древних языках. О, похоже, предмет торга пожаловал.

Пройдя мимо меня, Жерар наклонился, подхватил под мышки пьяную в зюзю сотрудницу, взвалил её на плечо и, не обращая внимания на хихиканье девушки, решительно направился к двери.

Вернулся мужчина минут через пять, хмурый и раздраженный. Со мной он разговаривать не стал, выпил оставшееся в бутылке вино, закусил не доеденными дирси и сыром и направился в ванную. Я только пожала плечами.

Остаток вечера мне скрашивал тепловизор с тестами по Древнему Риму и Персии.

Третий день мини-отпуска я провела, подъедая запасы и гуляя по виртуальным улочкам Константинополя. Жерар все так же со мной не разговаривал, но съезжать не торопился. Я пожимала плечами и съедала принесенные им продукты.

Первое рабочее утро началось как обычно: одевалась я быстро, вот и сейчас натянула на себя тунику, под низ — лосины, на ноги — кеды, провела расческой по волосам, мазнула краской по губам и ресницам, взяла безразмерную сумку кислотного оранжевого цвета — специалист Елизавета Дорская готов к работе.

Добралась своим ходом: на личный транспорт я ещё не заработала. Да и идти было не так долго. Через пятнадцать минут я уже входила в здание Академии.

— Лизка, давно тебя не видели, — приветственно улыбнулся сидевший на вахте Арти. — Присоединяйся к нашему дурдому.

— В смысле? — я даже шаг замедлила: подобное приветствие было мне в новинку.

— А ты поднимись к себе, увидишь, — ещё шире улыбнулся вахтер, и мне почему-то сразу расхотелось возвращаться на рабочее место…

Первым попался навстречу индеец племени сиу. Я пару-тройку раз моргнула от удивления и сначала было решила, что украшенный перьями смуглый мужчина в рубахе и мокасинах — мой личный глюк, так сказать прилетевшая «птица перепил», но тут «глюк», до этого мирно стоявший у одной из дверей, заметил меня, нахмурился и что-то залопотал на неизвестном языке.

Дверь отворилась, оттуда выглянул парень не старше Алекса, ойкнул и жестом попросил индейца зайти. Тот поколебался, прожег меня взглядом, но все же перешагнул порог. Дверь захлопнулась.

«Присоединяйся к нашему дурдому». Да уж, лучше и не скажешь…

Я прошла еще три коридора и две развилки, когда навстречу мне выскочил кенгуру. Я остановилась. Животное — тоже.

— Ой, простите, не пугайтесь, я сейчас… Васька! Васька, ко мне! — из-за поворота выскочила девчонка с косичками. Кенгуру, услышав голос, напрягся.

— Простите, я заберу его. Вы только не пугайтесь, — лопотала мелкая пакость, тщетно пытаясь сдвинуть живность с места.

Если бы проход был пуст, я оставила бы ребенка «развлекаться» и с чистой совестью направилась бы в свой кабинет. Но увы…

— Сима, — позвала я домовушку, ответственную за эту часть коридора, — убери здесь, пожалуйста.

Из пола тут же выглянула маленькая мохнатая женщина, внимательно осмотрела замершую парочку, фыркнула, и уже через секунду и девчонка, и животное оказались на другой развилке. Сунув Симе в благодарность за работу печенье из отделения в сумке, я потопала к себе.

Заяц все так же молчаливо взирал на прохожих с железной двери. Да, есть в жизни стабильность, хотя бы в мелочах.

— Привет ушастым, — выдала я традиционную фразу.

Дактилограф тихим писком подтвердил подлинность моих отпечатков, я зашла внутрь помещения… И сразу же пригнулась. Реакция у меня была отличная, недаром родичи мужского пола часть моей жизни бегали то от гиперактивного ребенка, то за ним, поэтому летевшая прямо в голову фаянсовая тарелка разбилась о стену и осколками осыпалась на пол. Следом послышалось чьё-то испуганное ойканье.

— Лизка… А мы думал, ты завтра придешь…

— Лизка, забирай этого обормота, чтобы духу его тут не было!

Надо же, как синхронно выступили, что один, что второй.

— Дарик, я тебя на чучело пущу. Или Мартину подарю. Алекс, в некоторых случаях агентам разрешается менять напарников.

Я не уточнила, что такими случаями считаются смерть одного из пары или неспособность напарника вернуться из прошлого. Мальчишка обиженно фыркнул. Выглядел он отвратно: чёрные вихры торчали во все стороны, под синими глазами «обосновались» глубокие синяки, щёки впали. В общем, похоже, кто-то давненько не спал. И я, как мне кажется, знаю причину этого недосыпа.

— Дарик, пункт 2.1.3 договора о сотрудничестве?