Попаданка. Мама – служанка (СИ)

Не знал тогда Велес, что срезались там один на один. Что в живых той ночью только трое и остались. Он, ребенок да князь связанный, которого поутру, видимо, кто-то отпустил из проезжих. Когда Велес туда вернулся, то только тела разбойников и охраны увидел. А ночью… ночью он бежал, насколько дыхания хватило, одной рукой прижимая к себе ребенка, второй держа в руке клинок. Нет, нет, не позволит невинную кровь пролить! Пусть только попробуют дружки бывшие догнать, насмерть биться будет, но не отдаст.

Взяв передышку, Велес прислонился спиной к старому дубу. Лило, как из ведра, только крона густая и глушила струи хоть немного. Младенец на руках кричал, едва не охрипнув. Велес осторожно отвел одеяльце от зареванного личика. Малыш ухватился за его палец. Маленькой ладошкой, но так отчаянно, что сердце зашлось. Таким трогательным, беззащитным выглядел этот ребенок. Казалось, в самую душу заглядывал. Да в кулачке своем сжимал.

– Что же мне с тобой делать? – вздохнул Велес. – Отцу вернуть? Так тот, что заплатил нам, со мной поквитается… Да и прирезали, поди, уже князя Ратмира. Отправился вслед за матушкой твоей. При родах она умерла, вот ты и сирота теперь?

Младенец притих, посмотрел большими блестящими глазенками. В отсвете молнии они показались слишком взрослыми, печальными. Велес прикрыл ребенка плащом от ветра. Малой совсем, сколько ему там, и месяца от роду нет! Заболеет, помрет еще! Велес домой бросился. Потом разберется, что делать, а Злате прикажет языком не молоть ни с кем.

Когда Велес в дом вломился, мокрый до нитки, деревенская повитуха вокруг Златы суетилась, а та лежала, как мертвая. Сердце у Велеса оборвалось, даже младенец под плащом притих, словно беду почуял. На улице громыхнуло, полило с новой силой.

– Что стряслось? – прошептал Велес.

– Родила Златка твоя… да только ребеночек мертвый, ой, горе-то какое, – покачала головой повитуха. – Как сказать ей? Она сразу чувств лишилась, крови много потеряла, как бы сама выкарабкалась! А тут удар такой!

– А мы ничего ей не скажем, – Велес в один шаг пересек комнату. – Вот, сироту, подкидыша нашел. Поклянись, что никто не узнает, что не мой это ребенок! И Злата прежде всего!

Может, повитуха и заподозрила что-то в наспех состряпанной истории про подкидыша, но ни слова не сказала. Слишком опасным огнем горели глаза Велеса. Понимал он, что если правда выплывет, заказчик со всеми разберется. И с ним, и со Златой заодно… Нет, нет, страшно. А так кому знать, что не прирезал он щенка княжеского, когда в чащу сбежал?

Так и решил Велес вырастить ребенка, как своего. Да повитухе приплатил. Прямо из тех денег, что за разбой тот последний выручил. А оставшиеся до копейки ушли на то, чтобы Злату выходить, чтобы не зачахла после родов сложных.

Не принесла та вылазка ни прибыли, ни счастья. А глядя в глаза Дарену подрастающему, иной раз думал Велес, что возмездие это, кара небесная. Что его родной сын умер, едва на свет родившись, минутки не прожив. За то, что Велес чужого отобрал.

Глава 8

Ратмир нашел Дарена во дворе. Он сидел на корточках, играя с одним из охотничьих псов. Ратмир подошел ближе, но окликнул заранее, чтобы не испугать.

– Дарен! Пойдем в дом? Я хочу показать тебе кое-что, – Ратмир говорил максимально мягко, даже не узнавая свой голос.

Давно так ни с кем не говорил. Много лет назад похоронил жену и сына… почти похоронил, потерянного навсегда. Так и не женился снова, не смог завести новую семью. Будто само сердце ему из груди вырвал проклятый Велес, забрав кричащего младенца и унеся в темноту и дождь. А теперь перед Ратмиром был мальчик, который нуждался в нежности, в тепле и заботе. От Велеса их точно было не дождаться! От Златы… Ратмир не готов был думать о ней сейчас. Главное, его сын! Ратмир подошел к нему неслышно, как кот на мягких лапах, опуская на худенькое плечико руку, увенчанную дорогими перстнями.

После того дня, как Ратмир попытался прогнать его маму прочь, между ними пробежала черная кошка. Дарен видел, что князь хотел видеть его, говорить с ним, но не забыл Дарен еще обид, которые в сердце детском копились. Как говаривала ему мама, отольются кошке мышкины слезы. Вот станет он взрослым, и пусть только попробует ее кто прогнать или обидеть!

Собака зарычала, и Дарен дернулся, обернувшись. Избегал он Ратмира. Боялся. Инстинктивно боялся, хотя ему не делал ничего дурного князь. Хорошее только: одежду красивую подарил, едой вкусной кормил, игрушки предлагал. Но Дарен с опаской относился к подобным подачкам, дичился Ратмира слегка. Велес доказывал ему не раз: стоит довериться, хоть чуточку, и потом за это больно прилетает.

– В дом? – испуганно спросил Дарен, злясь на себя за то, что голос задрожал, как у ребенка, а не ребенок он уже, большой. – А может, здесь покажешь?

Для храбрости Дарен обнял собаку. Высокая, поджарая, с гладкой шерстью, выше его казалась. Прятался он за ней. Защитит его пес, если что!

Ратмир удивленно посмотрел на собаку. Он же хозяин, а они Дарена негласно словно вожаком приняли! Вот зверюги!