Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов (СИ)

Ощутив проникновение на территорию своего академического особняка, Санаду неохотно поднимается с кресла и выходит из спальни, укрывая спящую на кровати Клео и саму комнату пологами дополнительной защиты. Теоретически, даже существо из другой магической вселенной не сможет пробраться под них быстро.

Но отходить далеко Санаду не спешит. Вальяжно шагает к роскошной лестнице и облокачивается на перила.

Эзалон как раз закрывает входную дверь и тут же запрокидывает голову.

– Всё в порядке, все живы, здоровы и скоро придут в себя, – сразу же начинает Санаду. – Да, не досмотрел, виноват. Прости. Но зато мы теперь знаем, что иномирная сущность здесь точно есть. А решение возникшей проблемы не стоило нам ни медяшки.

«Только немного моих нервов», – мысленно добавляет Санаду… и невольно вспоминает о Валарионе.

– Чему ты улыбаешься? – Эзалон медленно поднимается по лестнице. – Опять в Академии случилось происшествие! Ничего смешного!

– Да, ты прав, – Санаду стоически пытается держать серьёзное выражение лица. – Но мы со всем разобрались. Студенты, как я уже писал, в безопасности. Под надёжным присмотром.

Эзалон скептически изгибает бровь:

– Хороший – условно – хороший присмотр только у твоей рыжей.

Он замирает, ожидая ответа, а Санаду возражает:

– Присматривают хорошо за всеми, а я всего лишь караулю возле Клеопатры иномирную сущность.

В столовой что-то разбивается, но Санаду и бровью не ведёт, понимая, что от белки нельзя ожидать иного: зверь ведь рыжий.

Тяжко вздохнув и покачав головой, Эзалон меняет тему:

– Значит, это вещество ослабило ментальную защиту.

– Да, – кивает Санаду: его любопытство в этот раз оказалось полезным: благодаря его наблюдению о единстве галлюцинаций удалось выявить снижение естественной ментальной защиты пострадавших, благодаря чему Ника смогла объединить сознания в одну общую связку. – Но даже если ослабленное состояние затянется, на обучение это не повлияет, ведь здесь им хватит защиты академического браслета.

– Это как раз понятно, – Эзалон тоже облокачивается на перила и несколько мгновений медлит, словно подбирает слова. – Не хочешь ли ты воспользоваться этой ситуацией, чтобы попытаться избавить Клеопатру от её щита? Всё равно надо бы это сделать.

Эзалон искоса наблюдает за Санаду, и тот прилагает усилие, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица. Прекрасно понимая, что именно бесстрастное выражение в данной ситуации выглядит подозрительно. Но на большее его просто не хватает.

***

Пробуждение в другом месте после того, как уснула в лесу, развлечение так себе. Ни разу не…

Стоп.

Кажется, что-то подобное уже было.

Моргаю. Но обрамлённый серебряной лепниной потолок в виде звёздного неба никуда не девается. На вид небо будто настоящее. Если бы не попадающая в поле зрения лепнина по верхней части стен, на которых чередуются гладкие белые простенки со светильниками и цветные панно, изображающие разные пейзажи, словно двери в иные миры, я бы подумала, что кто-то не слишком умный спилил столбики балдахина и вытащил меня вместе с кроватью на улицу.

Не хватает ещё ночной прохлады, разного стрекота и шелеста листьев, так что я определённо в помещении.

Потолок здесь изумительный (для страдающих бессонницей – звёзды считать и о вечном думать), но мне как-то быстро наскучивает его разглядывать, и я приподнимаю голову.

В кресле возле кровати сидит Санаду с фолиантом на коленях. Смотрит на меня. Пристально и немигающе. В отличие от меня, валяющейся здесь в одной тонюсенькой сорочке с кружевами, он одет прилично. Хотя уже немного странно видеть мужчину в рубашке с жилеткой, но без сюртука.

Санаду продолжает молча на меня смотреть.

А у меня уже шея затекает, так что опускаю голову обратно на подушку и сообщаю:

– Вы похожи на маньяка, караулящего свою жертву.

– Вы так спокойно об этом говорите…

– Ну, беспокойство против маньяка не поможет. Но если вам хочется… – прижимаю ладонь к обтянутой кружевами груди и «испуганно» лепечу: – О, вы похожи на маньяка, караулящего свою жертву!

Фыркнув, Санаду, судя по тихому щелчку, откладывает массивный фолиант в металлической оправе на столик рядом с креслом.

– На ваше счастье, я не маньяк, – в его голосе чувствуется улыбка.

– Вот уж действительно повезло, – приподнимаюсь на локтях.

Взгляд Санаду застывает на моей груди.

– Вы не будете спрашивать, – он заглядывает мне в лицо, – кто вас переодевал?

– М-м, – не понимаю я. – А это имеет какое-то значение? Впрочем, если для вас важно это обозначить, можете рассказать.

Наконец, сажусь. Голова слегка кружится, но головокружение намного лучше, чем 5D галлюцинации.

– А если это сделал я? – гордо выдаёт Санаду и чуть склоняет голову набок.

– Вы в этом признаться хотите или почву на будущее прощупываете? – Оценив его вытянувшееся лицо, отмахиваюсь, – да ладно, не смущайтесь вы так, даже если переодевали – ничего страшного.

– Почему вы думаете, что я смущаюсь? – задирает бровь Санаду.

– Потому что вы так настойчиво пытаетесь обсудить этот незначительный эпизод.

– Незначительный? – Санаду приподнимает и вторую бровь.