Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов (СИ)

Команда помогает плохо. Но удерживать Клео на расстоянии легко: разница в силе позволяет не беспокоиться о том, что она может внезапно вырваться и продолжить ощупывания, хотя Санаду, в общем-то, не против.

То есть он против, потому что здесь Клэренс, а так – в рамках эксперимента даже любопытно было бы узнать, насколько всеобъемлющие у Клео галлюцинации.

«Так, стоп!» – Санаду дёргает головой, пытаясь вернуть ясность мыслей:

– Подробности, пожалуйста.

– Студентка обратилась ко мне за помощью через браслет, – безжизненным голосом сообщает Клэренс.

– Большая белка заварила мне чай, – одновременно с ней начинает Клео.

И обе умолкают. Смотрят на Санаду. Сам Санаду думает о том, что в глазах Клео он сейчас дерево.

Настоящее дерево.

– Клеопатра, продолжайте, – просит он.

– Ну, оно было как белка, – продолжает Клео. – Большая, метра три, ушами в потолок упиралась. Оно завтракало. Я попросила заварить мне чай. Ну, оно и заварило. Исчезло. А потом, когда я выпила чай, всё вокруг стало цвести и обрастать ветками, листочками. Я хотела целительницу позвать, но подумала, что в комнате может быть опасно, и вышла. И на улице всё тоже цвело. Деревья выросли. А здания, наоборот, обветшали. И все остальные стали деревьями. А сейчас мы в миленьком гроте. И у вас кусты вместо бровей.

– И кора, – задумчиво добавляет Санаду.

– И ствол, – при кивке Клео рыжие кудряшки весело подпрыгивают, вызывая иррациональное желание их погладить.

«Отпуск по состоянию здоровья», – напоминает себе Санаду и поворачивается к Клэренс.

Её безразличный вид пробирает до холодка между лопатками, вытесняя и неположенные мурашки и ненужный жар.

– Результаты диагностики? – Санаду опускает взгляд, не в силах смотреть на Клэренс, ведь на битву он уходил с её мужем Огнадом вместе, а живым вернулся один.

– Магических отклонений не выявлено. Физиологически тоже отклонений нет, кроме странных реакций зрачка, повышенной возбудимости и некоторой эйфории. Студентка сохранила остатки чая, я сдала их Лавию на исследование. И отправила образец в имперский исследовательский центр с пометкой «срочно».

– Там «срочно» может годами пылиться, – Санаду ловит себя на том, что большими пальцами непроизвольно поглаживает запястья Клео, и останавливается.

Пересилив себя, опять заглядывает в лицо Клео, в её глаза – такие чувственно рассеянные, изучающие его с любопытством.

– С таким я прежде не сталкивалась, – Клэренс вздыхает. – Впрочем, сейчас много нового появляется, взять ту же краску, которую не брала магия…

– Мда… – Санаду снова ловит себя на поглаживании запястий Клео, и у него нервно дёргается уголок губ. – Надо ждать, что скажет Лавий. Мы можем иметь дело с токсином из другого мира.

– Нарушение протоколов безопасности при призыве? – сразу понимает давно служащая здесь Клэренс, и в её взгляде появляется оттенок волнения: всё же она в положении и отвечает не только за себя.

Санаду кивает.

Клэренс отступает на пару шагов:

– Тогда, думаю, имеет смысл поместить студентку в изолятор.

– Меня? – переспрашивает Клео.

– Да, – подтверждает Клэренс, и брови Клео поднимаются домиком:

– А если мне станет плохо? Вы ведь будете за мной присматривать?

Всё ещё сжимающий её запястья Санаду ощущает, как учащается её пульс.

– Вы будете под постоянным присмотром, – обещает Клэренс. – Это же медицинский изолятор, в котором… – Тяжко вздохнув, она потирает лоб. – В котором кристаллы не перезаряжены после сбоев из-за Безымянного ужаса. Ладно, оставим в палате.

Санаду снова отводит взгляд от Клэренс: прежде она бы такого не допустила, обязательно бы добилась приведения целительского крыла в полную готовность одним из первых.

– Санаду, – шепчет Клео, и у него опять мурашки по телу. Он заглядывает в её потемневшие глаза, – вы все, конечно, очень симпатичные деревья, и я не имею ничего против растительности, но… эм… это ведь пройдёт, да?

В бодрый голос всего на миг прорывается дрожь, во взгляде на Санаду – надежда. И Санаду вдруг представляет, каково это – когда весь мир вдруг изменяется, искажается, превращаясь непонятно во что, а ты над этим не властен, и не знаешь, закончится это когда-нибудь или нет.

– Конечно, пройдёт, – выдавливает улыбку Санаду и разжимает пальцы, притягивает к себе Клео и успокаивающе обнимает. – Обязательно пройдёт.

Он вдыхает аромат её волос и чуть прикрывает глаза, ругая себя за этот глупый порыв.

Несколько мгновений они сидят так, и Санаду внезапно не знает, как эти объятия тактично завершить.

– Эм, – Клео приподнимает голову, и её дыхание опаляет шею Санаду, пуская новую волну жара. – Спасибо за поддержку, но… э-э… у вас кора… колется.

Нервно засмеявшись, Санаду отстраняется:

– Простите. Деревья не отличаются чувствительностью.

– Да, тут невольно пожалеешь, что сама не дерево, – улыбается Клео и… уголки её губ вздрагивают, она растерянно смотрит на свои руки. – Надо быть осторожнее с желаниями: теперь я тоже превращаюсь в дерево.