Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов (СИ)

Санаду глубоко вдыхает, вытягивает из воздуха чистую от некромантии магию. Поднимает взгляд к удивительно яркому для осени небу. Он не понимает, на что надеялся Таврос. На ограничения дуэльного кодекса? Но они не настолько строги, чтобы гарантировать победу некроманту. На болевое воздействие некромантской магии? Глупо. Хотя, возможно, Таврос просто не знает, что трон кантона Санаду получил в дуэли с мощным огневиком, владеющим далеко не слабой магией земли – это было давно, а подробности могли не описывать. Тогда горение кожи было отнюдь не иллюзорными, а очень даже настоящим, и вместо мягких и легко разрубаемых зомби атаковала свита каменных големов, земля трескалась под ногами и так ходила ходуном, что даже телекинезом держаться над ней было сложно. И не было никаких ограничений.

Может, Таврос надеялся на знаменитую неприспособленность менталистов к боевой деятельности? Но эта особенность связана с эмпатией и ощущением момента смерти, и её можно преодолеть волей. Всё может стать ровно наоборот – впрочем, как раз этот прискорбный факт, из-за которого менталистов освобождают от военного призыва, может быть некроманту неизвестен.

Или Таврос просто хотел проверить свои силы? Вряд ли в ближайшее время их ждут войны, на которых он сможет отработать боевые приёмы своей магии.

Обо всём этом лениво размышляет Санаду, продолжая опираться на вытащенный из закромов меч.

Когда к нему направляется грозный Эзалон, Санаду подумывает смыться, но вспоминает, что он теперь соректор, и остаётся на месте.

У Эзалона гневно раздуваются ноздри:

– Ты оставил нас без наставника некромантов. Ну что, доволен?

– М-м, я ещё не определился, – Санаду примирительно улыбается.

Вообще-то это действует даже на Изрель. Иногда. Но Эзалона, похоже, только больше раздражает:

– Что ж, определяйся. И поздравляю!

Интонации Эзалона заставляют Санаду насторожиться:

– С чем?

– С тем, что ты у нас теперь наставник некромантов. До тех пор, пока мы не найдём нового. Если таковой найдётся после того, как Таврос расскажет о твоей выходке.

– Думаешь, они тоже не оценят забавность ситуации?

Эзалон продолжает строго смотреть на него.

– Ты серьёзно, – осознаёт Санаду.

– Да. У меня ведь тоже нет так любимого тобой чувства юмора!

– Ты же понимаешь, что мне будет весьма неприятно, когда они начнут при мне колдовать? Ладно, когда это делает профессионал, контролирующий силу и не распыляющий её без толку, тогда я почти ничего не ощущаю, но дети…

– Об этом надо было думать до того, как ты решил вписать себя в расписание.

– Так я не виноват, что у Тавроса нет чувства юмора!

– Надеюсь, что остальные некроманты тоже не оценят эту шутку, и кто-нибудь поспешит занять должность, чтобы ты не оскорблял их профессию.

– А если нет?

– Значит, тебе пригодятся твои обширные познания в некромантии, – разводит руками Эзалон.

Он разворачивается и шагает к воротам.

«Ну хотя бы за порчу пособий головомойку не устраивает», – выдыхает Санаду.

Но Эзалон разворачивается и указывает пальцем на последних уползающих зомби:

– Зачем ты их так испортил? Неужели нельзя было…

Санаду закатывает глаза.

***

Зомби рассказать о причинах своего состояния не могут, в столовой ничего о некромантской потасовке не знают, а на обратном пути мы с Никой не встречаем никого, кто мог бы поведать подробности. У меня даже возникает мысль до Санаду сходить, вдруг расскажет, в чём дело, но Ника уверяет, что это, скорее всего, просто какие-то упражнения некромантов, поэтому возвращаюсь с ней в комнату.

А после обеда, нарушая наше с ней уединение с учебниками, раздаётся стук в дверь. Едва створка по мановению Никиной руки открывается, с вытаращенными глазами вваливается Бэксил.

Надо же, а я почти ожидала посланника с очередным букетом.

– Клеопатра! – Бэксил переводит дыхание. – Почему Санаду взялся преподавать некромантию?

Моргаю.

– Эм… – задумываюсь: откуда она знает, что он мне читал вчера лекцию, и почему её это так волнует? Да, слышала, что некромантия и сила вампиров конфликтны, но это не мешает знать теорию.

– Ну, он же на дуэли отвоевал у Тавроса право вести у всех некромантию, – торопливо поясняет Бэксил в ответ на моё очевидное недоумение. – Почему? Зачем? Он же вампир! Как он вообще планирует вести занятия некромантией?

Ещё одна дуэль? Кажется, слухи о миролюбии и нежности менталистов преувеличены. Судя по состоянию покидавших полигон зомби – преувеличены сильно… И жаль, что я не успела полюбоваться тем, как Санаду с ними расправился.

– Не знаю, – честно признаюсь я: вряд ли Санаду стал бы брать на себя всех некромантов из-за того, что их наставник не горел желанием обучать меня одну. – Да и Таврос сам уволился, насколько я слышала сегодня утром.

– Да-а? – тянет Бэксил и, закрыв дверь, продолжает взирать на меня широко распахнутыми глазами. – А почему?

Пожимаю плечами:

– Он передо мной не отчитывался.

– Тогда из-за чего была дуэль?

– Это надо у Санаду и Тавроса спрашивать.

– Но ты ведь знаешь, – Бэксил молитвенно складывает руки. – Расскажи, а? Пожалуйста! Мы, менталисты, должны помогать друг другу… Пожалуйста-пожалуйста. Расскажи.