Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов (СИ)

Ещё одно невероятное для Земли существо. Волшебное. Я мысленно перебираю названия видов из инструкций (в них почему-то не дали описаний, и как я должна разбираться, кому нельзя возражать?).

– Привет! – машу рукой. – Я за одеждой, но можно узнать, вы к какому виду относитесь? Гоблин?

– Болотный, – сверкает глазами человечек. – Вы с Терры?

– Да.

Оскалив клыкастую пасть и выставив вперёд когтистые руки, гоблин бросается ко мне.

Глава 16

Пять минут и восемь опрокинутых стеллажей спустя мы сидим на свалившихся с них вещах. Гоблин прижимает к вспухающей на лбу шишке брикет мороженого. Я прижимаю брикет к синяку под глазом, полученном в неравной борьбе с коробкой чернильниц.

– С Терры, ещё одна девушка с Терры, – восхищённо причитает гоблин Дабиус, благоговейно поглаживая меня по плечу. – Боева-а-ая. Это хорошо.

Всё это – следствие недоразумения.

Просто у гоблинов улыбка такая клыкастая.

И Дабиус только-только сделал себе впечатляющий маникюр.

Он всего лишь хотел меня обнять.

Не то что я совсем против обнимашек при знакомстве, но от неожиданности выставила колено. Дабиус вмазался в него лбом и отлетел назад с диким воем. Освещение вдруг стало красным, двери захлопнулись, я метнулась за стеллаж – так, на всякий случай: переговоры удобнее вести из укрытия. И тут взвыла сирена. Кошмарный звук ударил по нервам. Дабиус подскочил и опять бросился ко мне. Стеллажи вокруг зашатались, стали падать. А я споткнулась и рухнула на коробку с чернильницами, получая свой фингал. Дабиус щелчком пальцев отключил орущую и мигающую красным систему защиты, сработавшей из-за его удара о моё колено, после чего предложил мороженое.

Теперь сидим, лечимся: он целительной магией не владеет.

И для него честь познакомиться с ещё одной террианкой.

Дверь на склад распахивается. Санаду шагает внутрь и останавливается. Приподняв бровь, медленно оглядывает разгром.

– А я говорил, что инструкции не помогут, – хмыкает Санаду.

– Если вы прибежали меня спасать, то поздно, – я переворачиваю брикет мороженого более холодной стороной, – меня бы уже убить и разделать для избавления от тела успели.

Санаду одаривает меня «любезнейшей» улыбкой:

– Ну что вы, я здесь исключительно ради спасения Дабиуса.

– Тогда тем более поздно: при его габаритах я бы и труп успела спрятать.

– Дабиус счастлив, – улыбающийся болотный гоблин гладит меня по плечу. – Больше террианок, больше разорённых драконьих сокровищниц! У Дабиуса есть карта, я подскажу, куда…

– Чур нас! Чур! – машет руками Санаду. – Так, Дабиус, выдай студентке её вещи. Клеопатра – не слушай его. Он плохому научит.

– На память не жалуюсь, знаю, что у драконов ничего брать нельзя. Да и вообще я хорошая девочка.

Дабиус смотрит на меня проникновенно укоризненно, шепчет:

– В сокровищницах…

– Вещи неси! – рявкает Санаду.

Подскочив, Дабиус касается золотого браслета на моей руке и, штурмом взяв гору вещей, исчезает за устоявшим стеллажом. А я снизу вверх разглядываю Санаду. Его командный тон пробирает. Бывает рявк доведённого до края преподавателя – нервный, полный скрытого отчаяния, а бывает властный рявк директора или ректора. У Санаду последнее.

Впрочем, ко мне он, сложив руки на груди, обращается подчёркнуто любезно:

– И всё же я настоятельно не рекомендую покушаться на драконьи сокровища.

– Да не переживайте, вы же сами говорили, что драконы закончились, где я здесь их сокровища возьму?

– Мало ли, – Санаду задумчиво оглядывает лежащие стеллажи. – Кто вас, рыжих, знает.

То есть его не только моё происхождение и щит на мне не устраивают, ему ещё и цвет моих волос не нравится. Вот бы на голову что упало этому садисту клыкастому. А совсем замечательно было бы, если бы здесь оказалась противопожарная поливалка и сработала на нём.

В глубине склада чем-то шуршит Дабиус.

– Валерия была рыжей? – интересуюсь я.

Санаду направляет на меня тёмный взор. И по этому взгляду понимаю, что не рыжие у неё волосы, и Санаду догадывается, что его ожидает комментарий по поводу его специфической логики.

Доносится благоговейный голос Дабиуса:

– Нет, волосы Валерии Великой дивного желтоватого цвета, как корни гнилоцвета ползучего.

– И если не рыжая такое устроила, – опережает меня Санаду, – страшно представить, что от рыжей ожидать.

– Так если страшно, вы успокоительное попейте. Капельки там какие-нибудь.

– Это вам о нервах своих беспокоиться надо.

– С моими нервами как раз всё в полном порядке.

– Да неужели? – Санаду картинно оглядывает пространство вокруг. – Это вы от нервного спокойствия всё вокруг телекинезом разнесли? Если это у вас спокойствие такое, то всей Академии надо начинать принимать курс успокоительных в ожидании вашего беспокойства.

Оглядываю лежащие вокруг стеллажи, вещи и изображаю Шурика из фильма:

– Часовню тоже я развалила?

На самом деле развал меня впечатляет. Если я и правда телекинезом такое устроила – это же здорово! Надо только потренироваться для более точных… и точечных попаданий, а то вдруг потом прибираться заставят.