Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов

И всё это с таким серьёзным видом обсуждается, что язык чешется высказать что-нибудь этакое. Но усилием воли храню молчание: вдруг у Санаду проблемы будут из-за «неподобающих отношений» со студенткой.

Бэксил заглядывает мне в лицо:

– И вы не целовались?

– Даже не думали, – меня пробивает на смешок. Ему нужна сущность непонятная, но о слежке за ней в комнате рассказывать нельзя. И дело не только в этом. – Девчонки, ну что вы? Он же в солидном возрасте и намного меня старше. Просто повеселиться любит и местами слишком вежливый, не посылает куда подальше. И ему моя белка нравится, он её ворует, вот мы и пересекаемся постоянно. Да и просто забавный он, не понимаю, почему вы все с ним так не общаетесь…

Говорю, и что-то странное становится с лицами Бэксил и Ники: как-то они вытягиваются. Девушки медленно-медленно поворачивают головы друг к другу и смотрят… ну, странно. С таким видом бред сумасшедших выслушивают.

– Забавный, – глухо тянет Бэксил.

– Вежливый, – шепчет Ника неверяще. – Слишком вежливый.

И обе опять поворачиваются ко мне.

– Эм, ну, может, не всегда вежливый, – спохватываюсь, припоминая его замашки. – Но терпеливый. Вот. И добрый. Не знаю, как это выразить, но, кажется, он любит пообщаться.

Бэксил сглатывает. Ника отодвигается от меня подальше, хотя она и так в противоположной части комнаты. И всё же отодвигается.

– Да что не так? – смотрю то на одну, то на другую, а они чуть ли не глаза таращат.

– Ничего, – вскидывает руки Бэксил и бочком-бочком направляется к двери. – Ровным счётом ничего. Забудь. Забудь…

Она резко дёргает ручку, но та поддаётся только после взмаха моей руки, и Бэксил практически ныряет в коридор – в объятия своих подруг, толпящихся под нашей дверью. Неужели столько народа думает, что я что-то знаю?

– Бежим! – это причитание Бэксил успеваю услышать, прежде чем створка захлопывается, отсекая комнату от коридора.

Кажется, Бэксил надо попить настоечку успокоительную.

Пожав плечами, собираюсь вернуться к чтению, но перед этим проверяю Нику: она сидит на том же месте и странно, очень странно смотрит на меня.

– Да что такое? – не понимаю я.

– Ты правда считаешь Санаду… забавным? – еле слышно шепчет Ника.

– Да, а что? Он же вроде людьми не питается, чтобы его таким не считать.

Она та-ак смотрит. Что молчать невозможно:

– Да что такое?

– Наверное, дело в том, что ты его плохо знаешь пока. Да, – кивает Ника. – Дело в этом.

– Ника, да объясни же, в чём проблема?

Вздохнув, она дёргает рыжую прядь.

– Рассказывай, – практически требую я, разворачиваясь и удобнее усаживаясь лицом к ней. – Что не так с Санаду?

– Эм-м, – Ника отводит взгляд. – Санаду ответственный. И местами, пожалуй, действительно добрый, в обиду точно не даст, – по её губам проскальзывает мимолётная улыбка. – Но у него невыносимый характер. Совсем-совсем невыносимый.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Хм, не замечала такого.

Жду дальнейших объяснений. Ника удивлённо смотрит на меня.

– Вы просто мало общались, – выдаёт она наконец.

И возвращается к книге о влияющих на внешность магических воздействиях.

Так и не дождавшись иных объяснений, пожимаю плечами и возвращаюсь к учебнику: мой характер некоторые тоже считают невыносимым, но это не мешает мне общаться… с Санаду.

Ладно, время покажет, что и как.

***

Некромантская магия терзает кожу Санаду раздражающим въедливым зудом, а ему ещё приходится расписание переделывать.

Под строгим присмотром Эзалона.

Прямо у него в кабинете.

И тяжкие вздохи, жалобы и просьбы дать отдохнуть не действуют: сложивший руки на груди Эзалон непреклонен и повторяет одно и то же:

– Сам виноват. Терпи и переделывай расписание.

Санаду остаётся только тяжко вздыхать и корректировать занятия так, чтобы успевать и к менталистам, и к некромантам.

Единственное, что его утешает – мысль о том, какой фурор произведёт известие о том, что он теперь профессор некромантии.

Прилетевшее письмо он ловит с улыбкой, уверенный: те, кто не могут высказаться лично, доставят ему немалое удовольствие своей письменной реакцией.

Неожиданно первым из всех оказывается архивампир Келтар.

«Похоже, его шпионы здесь самые расторопные», – предполагает Санаду.

«Санаду, это твоя самая безумная выходка. Теперь я точно знаю: ты, сумасшедший!»

«О, даже забыл написать, что мне не место во главе кантона, – хмыкает Санаду и, подумав, соглашается. – Да, пожалуй, это самая безумная моя выходка». 

Следующее послание прилетает от Изрель:

«Санаду, хватит пить! Ты рискуешь стать первым архивампиром-алкоголиком. И, да, тебе снова удалось меня удивить».

Санаду поднимает нарочито печальный взор на Эзалона и, сдерживаясь от того, чтобы почесать спину, грудь и вообще всё, патетично сообщает: