Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов

Санаду направляет на меня тёмный взор. И по этому взгляду понимаю, что не рыжие у неё волосы, и Санаду догадывается, что его ожидает комментарий по поводу его специфической логики.

Доносится благоговейный голос Дабиуса:

– Нет, волосы Валерии Великой дивного желтоватого цвета, как корни гнилоцвета ползучего.

– И если не рыжая такое устроила, – опережает меня Санаду, – страшно представить, что от рыжей ожидать.

– Так если страшно, вы успокоительное попейте. Капельки там какие-нибудь.

– Это вам о нервах своих беспокоиться надо.

– С моими нервами как раз всё в полном порядке.

– Да неужели? – Санаду картинно оглядывает пространство вокруг. – Это вы от нервного спокойствия всё вокруг телекинезом разнесли? Если это у вас спокойствие такое, то всей Академии надо начинать принимать курс успокоительных в ожидании вашего беспокойства.

Оглядываю лежащие вокруг стеллажи, вещи и изображаю Шурика из фильма:

– Часовню тоже я развалила?

На самом деле развал меня впечатляет. Если я и правда телекинезом такое устроила – это же здорово! Надо только потренироваться для более точных… и точечных попаданий, а то вдруг потом прибираться заставят.

– Нет, это было до вас, – удивительно точно попадает в цитату Санаду, его губы дёргаются в подобии улыбки. – Часовню предыдущая террианка раскатала, но вы на верном пути.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Только мир спасать не заставляйте: у меня лапки.

Санаду вздёргивает бровь.

– У драконов тоже лапки, это не помешало им спасти мир. – Он резко переводит взгляд вглубь склада. – Дабиус, выдайте студентке стандартный набор, не надо в него подсовывать всякие сомнительные инструкции. И болотных деликатесов тоже не надо… хотя, – Санаду скептически меня оглядывает. – Это уже пусть мисс Клеопатра решает.

– Как же без деликатесов? – печально отзывается гоблин. – У меня личинки свежие, только сегодня с болот доставили!

Ехидно улыбаясь, Санаду смотрит на меня: мол, принимай подарочек.

А я что? Я ничего, а Марк Аврелий личинки любит, не вручную же мне их собирать.

– Они какого цвета у вас? – интересуюсь, не сводя взгляда с Санаду.

– Белые! Сочные, толстенькие!

– Беру! – соглашаюсь я: если не подойдут Марку Аврелию, выпущу на волю. – Спасибо!

У Санаду приподнимается вторая бровь. Впрочем, он быстро соображает:

– Для белки?

– Ну не для того же, чтобы вас своим экзотическим вкусом впечатлить. – Я снова переворачиваю брикет мороженого. Кожа уже ледяная, но место удара ноет. Указываю на фингал. – Это можно вылечить магией?

Прищурившись, Санаду оценивающе меня рассматривает, усиливая желание что-нибудь на него уронить. Чисто ради эксперимента с телекинезом.

– А знаете, – он трогает подбородок. – Вам же делать нечего. Сейчас получите вещи и когда выйдете, направляйтесь не к общежитию, а к стене. Увидите там пирамиду с двумя статуями. Не бойтесь, не перепутаете, она у нас тут одна такая. Возле неё сидит женщина. Это наша целительница, обратитесь к ней, поговорите, расспросите о жизни в Эёране, всё такое. Сможете её заболтать и хоть немного развеселить – я, так и быть, дам пару уроков, чтобы в следующий раз ваше появление не закончилось обрушением мебели.

– Мои появления обычно так не заканчиваются. Я даже не уверена, что всё это уронила я.

О том, что я не клоун кого-то веселить, умалчиваю: потом ведь не отмашусь от подколок.

– Поверьте, это был ваш спонтанный телекинез, браслет и защитные чары это зафиксировали. – Санаду небрежно указывает на моё запястье и снова складывает руки на груди. – Раньше у вас не было магической подпитки такого уровня, как сейчас, так что об уроках самоконтроля я бы на вашем месте задумался.

– Если они мне нужны – вы и так их дадите, – пожимаю плечами. – Договор с Академией обязывает.

На миг Санаду сжимает губы, кажется, сейчас ругнётся, но он хищно улыбается:

– Учить можно по-разному. Можно понятно объяснить и показать, а можно дать письменную инструкцию.

– Конечно, можно, но почему вы думаете, что я инструкции предпочту ваше общество?

Короткая, но тяжёлая пауза, во время которой я невозмутимо взираю на Санаду. Он гордо вздёргивает подбородок:

– Потому что я отличный преподаватель и умею объяснять.

– Хм, простите, но сильно в этом сомневаюсь: при моём появлении здесь вы объясняли ситуацию удивительно невнятно и непоследовательно, впору было усомниться в ваших умственных способностях. После этого заявление об умении объяснять выглядит несколько, хм, самонадеянно. Если не сказать хуже.

Да-да, я догадываюсь, что Санаду хотел добиться моего отказа, и знаю, как парировать прямое заявление об этом, но… У Санаду становится такой взгляд... Взгляд человека, который знает, что ответить, хочет – очень хочет – ответить, но не может. Он косится в ту сторону, где ещё копошится Дабиус. Снова смотрит на меня, и щека Санаду подёргивается. Это что, нервный тик уже? Так рано? Мстя ещё даже не началась, только разведка.

– Списываю это впечатление на вашу растерянность, – сквозь зубы произносит он.

– Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад! – вспоминаю невольно.