Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов

Санаду тоже переворачивается на спину, хмыкает каким-то своим мыслям. Наши плечи соприкасаются, и так я чувствую каждый его вдох.

Подняв руку, Санаду изящным жестом музыканта прогоняет сферы – они выстраиваются гуськом и улетают в сторону, замирают там, оставив нас во власти темноты.

И только в этой темноте становятся видны звёзды.

Россыпь сверкающих белых, желтоватых, голубоватых точек… а я даже не могу сказать, сильно ли они отличаются от созвездий Земли: я их совсем не помню.

Чертовски романтичный момент! Даже жаль, что рядом лишь старый вампир, которому вся эта романтика уже чужда, а я для него слишком мелкая, чтобы он мог рассматривать меня с этой точки зрения.

А ещё жаль, что земля по-осеннему холодная. Пробирается этим холодом под одежду, выхолаживает спину и ягодицы. Такую ситуацию портит!

Вздохнув, сажусь. Магические сферы тут же приближаются. Я зябко повожу плечами.

– Замёрзла? – Санаду продолжает смотреть на звёзды.

– Да, – признаюсь я.

Тогда он садится и стягивает с себя камзол, набрасывает мне на плечи. Подтягивает одну ногу к себе и указывает на согнутое колено:

– Присаживайся, а то земля холодная.

Но я качаю головой и, опершись на его плечо, встаю:

– Пора в Академию.

Санаду смотрит на меня снизу вверх. Несколько мгновений выражение его лица предельно серьёзно, а затем он хмыкает:

– Ну что ты, как Эзалон: в Академию, в Академию…

– Кто-то же из нас двоих должен проявить здравый смысл, – тоже хмыкаю я.

– И занудство, – картинно покачав головой, Санаду притягивает из темноты ботинки и, быстро обувшись, поднимается, протягивает мне руку. – Позвольте вашу ручку.

– А вы не боитесь заразиться занудством?

– Ну что вы, у меня, похоже, иммунитет.

– Судя по тому, что о вас говорят, – я вкладываю руку в его ладонь, – вы себе льстите.

– Кажется, кому-то надо языки укоротить дополнительными занятиями, чтобы неповадно было, – расплывается в улыбке Санаду, его зубы кажутся неестественно белыми в свете приблизившихся сфер.

Серая дымка поднимается от земли и окутывает наши фигуры.

Рывок – и под ногами уже не земля, а пол. Дымка опадает, открывая взору тускло освещённый коридор женского общежития.

– Благодарю за доставку. Лучше поздно, чем никогда, – всё ещё глядя на Санаду, я протягиваю руку к двери нашей с Никой комнаты, и створка открывается.

Взгляд Санаду соскальзывает с меня на проём и холодеет. Меня только воздухом обдаёт, когда Санаду огибает меня и шагает внутрь:

– И как это понимать?

Глава 35

Выглядываю из-за его плеча: на софе напротив двери сидит Ника с полураспущенным корсетом. В объятиях такого же полуобнажённого покрасневшего блондина с заострёнными ушами.

– Наверное, она показывает ему земное бельё, – предполагаю я. – Здесь это редкость, достойный повод для демонстрации. А он – кубиками на прессе хвастается.

Ника и парень смотрят на меня во все глаза.

– Не подсказывай, – цедит Санаду неожиданно серьёзно.

– А что, интим студентам запрещён? – интересуюсь я.

Санаду резко поворачивается ко мне. Он хмур и вроде зол, но это не мешает мне немного веселиться над ситуацией:

– Я на всякий случай интересуюсь: такого запрета в моём договоре не было. Вдруг я чего-нибудь не знаю?

– Вас это только сейчас заинтересовало?

– А раньше были поводы?

Опять Санаду картинно изгибает бровь:

– Девушка, вы столько времени провели в обществе видных мужчин, разве это не повод?

– Так вы же все старые для меня.

Губы Санаду приоткрываются, взгляд становится рассеянным, словно он ищет, но не может найти ответ. Наконец, просто разворачивается к сжавшейся на софе парочке с надменным:

– Старый конь борозду не испортит.

– Так и глубоко не вспашет, – пожимаю плечами я.

– К вашему сведению, – картинно вздыхает Санаду, – в большинстве случаев вампиры сохраняют все характеристики возраста обращения.

– Ну, вам лет тридцать было, всё равно вы для меня слишком... в возрасте.

Ушастый блондин нервно всхрюкивает. И, побледнев, крепче прижимает к себе Нику и её выдающиеся достоинства в земной кружевной оправе.

– Недоэльф, брысь отсюда! – взмахивает рукой Санаду.

А я, наконец, нахожу взглядом Марка Аврелия: он наблюдает за представлением с балдахина моей кровати.

– Раз он недоэльф, может ему можно… – начинает Ника, но её голос истончается и затихает под взглядом Санаду.

– Не может, – чеканит Санаду. – И не можно. Пока не решит все свои дела и не женится на тебе – никаких демонстраций террианского белья и прочих прелестей!

Удивлённо кошусь на Санаду: он что, действительно настолько строгих правил?

Глаза Ники наполняются слезами. Она крепче обнимает своего «недоэльфа», тот обнимает её… Сказала бы, что у нас на софе два котика из Шрэка сидят, но после Шаантарэна котики не кажутся настолько умилительно-безобидными, даже с такими большими и влажными глазами.

– И нечего на жалость давить! – Санаду складывает руки на груди.

– Он только приехал…

– Мы так ждали этой встречи, – недоэльф почти заикается, но Нику к себе прижимает.