Попаданка со стажем

Это я про Кайнелла, да! Потому что этот гад отнес меня в какую-то башню. Интересно, что дальше? Заморит голодом?

В ответ на мысли о еде желудок обиженно заурчал. Интересно, если я вновь в немилости и, скорее всего заперта, то кто же будет готовить для короля?

Решив проверить свои догадки, я подошла к двери и осторожно нажала на ручку. Та с щелчком распахнулась, позволяя мне выйти на свободу.

— Не поняла… — пробормотала я. — То есть… Я не пленница, а все еще кухарка?

Если так, то эта новость весьма обнадеживала. А потому я, заметив еще одну дверь, сразу определила, что это душевая. Молодец я, правда? Умна! Красива! Сообразительна!

Свою Сообразительность я привела в порядок в течение получаса. Умылась, расчесала гриву спутанных и пересушенных от частой покраски волос, почистила какой-то лохматой веточкой зубы. Осталась собой довольна и, выйдя в комнату, поискала в шкафах чистую одежду. Таковую нашла в виде длинной темно-зеленой юбки и белой блузки. Единственный затык вышел с бельем, ибо свое я постирала и аккуратно повесила в ванной комнате на веревочке. Взамен мне предлагались на выбор разной длины панталоны и труселя-парашюты. Выбрав первые, я решила, что как только окажемся с Максом в каком-нибудь цивилизованном мире, обязательно сменю это безобразие на что-нибудь приличное. Но пока приходилось довольствоваться тем, что есть…

В общем, превратившись из “Кикиморы Страшенной” в “Селянку Привлекательную” я решила пойти и приготовить завтрак. Ведь меня еще не разжаловали с должности шеф-повара, а значит, за невыполнение своих прямых обязанностей Кайнелл мог смело сожрать и меня.

Оказавшись чудом на кухне (“чудом” — это потому что я таинственным образом умудрилась не заблудиться в путанных готических коридорах замка Кайнелла), я первым делом принялась искать муку. Ведь что еще приготовить на завтрак, как не тоненькие, словно кружевная салфетка, блинчики?

Мука нашлась довольно скоро, а также яйца и молоко. Я так увлеклась готовкой, что даже начала напевать себе какую-то дурацкую песенку под нос.

— Нооо яяя играаааю эту роооль,

Кааак две сестры, любовь и боль…..

Не остааавляяяй меняяя любиииимыыый…. — вопила я, а блинчики жарились на магической печке.

Осталось всего несколько штук дожарить, как вдруг чей-то рассерженный рык заставил мои пятки приклеиться к полу. Я, нервно сглотнув подступивший к горлу ком, обернулась.

— ЭТО ЧТООООО?!

Я выронила половник, обляпанный блинным тестом на пол. Тот обиженно звякнул о каменный пол. Тесто лужицей растеклось в форме кривоватого смайлика.

Рядом со мной стояло Его Страшнейшество и сжимало двумя тонкими изящными пальцами мое выстиранное с утра белье! С кружавчиками, между прочим! И, кстати, оооочень дорогое!

— ТРУСЕЛЯ! — рявкнула я и кинулась выдирать сокровенное из лап Его Маньячества.

Король ловко отступил назад, а я, обладая грацией бегемота, наступила на разлитое тесто, и, проехав на нем, словно гибрид всех известных фигуристов, весьма некультурно приземлилась на задницу. Это тоже было фигурное “па”!

— КАК ЭТО НЕ СТЫДНО ТЕБЕ НОСИТЬ?! Я ПРИВЕЧАЮ В СВОЕМ ДОМЕ РАЗВРАТНУЮ ЖЕНЩИНУ! Я СДАМ ТЕБЯ В ПУБЛИЧНЫЙ ДОМ! — орал этот демон, нависая надо мной с моими трусами в руках, а я все больше краснела, не то от смущения, не то от злости.

— Вам никогда не говорили, что вы — маньяк? — я неуклюже все же поднялась с пола. Этот гад даже и не подумал подать мне руку. — Вообще-то я имею право носить то белье, которое мне нравится! И да, стыдно носить то, что выдал мне шкаф отведенной мне комнаты! Я сначала вообще подумала, что там не трусы, а плащ-палатка лежит! И отдайте уже, а!

Я требовательно протянула руку.

— Мой палач давно не казнил распутных женщин! — загорелись лихорадочным блеском глаза у короля.

— Ваш палач давно не казнил распутных мужчин! — запротестовала я. — Какого черта вы лапаете мое белье?!

— Я не лапаю, дорогая моя попаданка! Я изымаю улики!

Кажется, Его Величество начал остывать, и теперь просто забавлялся, так как на лице его появилась какая-то странная полуулыбка.

— Улики! Вы хоть понимаете, что ведете себя, как ненормальный?!

Вдруг я неожиданно принюхалась. Глаза защипало от распространившегося едкого дыма…

— Блинчиииики! — завопила я и, забыв обо всем на свете, кинулась отдирать от сковородки кусок обугленного теста.

Кайнелл тем временем заинтересованно оглядел тарелку, полную ароматных блинов.

— Интеррресно… — протянул он. — Это готовят в вашем мире?

Я кивнула.

— Считайте, что национальное блюдо… У нас даже праздник есть, посвященный блинам. Масленница называется. Целую неделю длится.

Я начинала остывать. Король демонстративно выкинул принесенную улику прямо в жерло печки, не постеснявшись моего разгневанного взгляда. У меня даже сердце кровью облилось.

— Единственный раз, когда я тебя прощаю, Елена… — промурлыкал он. — Но только потому, что мне понравилось то, что ты приготовила. Надеюсь, на вкус это угощение такое же прекрасное, как и на вид.

Во мне клокотала ненависть. Дожарив последний блин я плюхнула его на тарелку и сунула ее под нос Его Величеству.

— Кушать подано! — фыркнула я.