Попаданка в академии драконов 4

Линарэн вытаскивает из выемки в поясе магический кристалл и со вдохом вытягивает из него золотую магию.

– Надеюсь, ты не собираешься путешествовать слишком много, я не Арен, мне носить тебя так далеко сложно.

– В идеале мне бы хотелось решить проблему с Академией в один заход.

– Вы с Ареном похожи. – Линарэн встаёт вплотную ко мне. – Проблема в том, что враги знают о твоём даре и теперь действуют исходя из этого знания. На их месте я бы убрал все следы деятельности в Академии, потому что её проверят в первую очередь.

– Надеюсь, наши враги глупее тебя. Или просто самонадеянные.

Пушинка обнимает нас за секунду до того, как поднимается огненно-золотой вихрь…

Небо над Академией драконов сумрачно-серое, низкое. Местами пробитое, точно копьями, золотыми лучами света. Но самое прекрасное – переливающиеся всеми цветами радуги стены и купол щита. Дух захватывает от этого образца совместной работы многих магов по защите студентов.

Рульф зябко потирает плечи. Бледность эльфа Ниля перешла в зеленовато-синие оттенки, словно в его жилах течёт немножко оркской крови. Зинарр и Фергар уже переговариваются с охраной.

На громадных воротах ярче вспыхивают алые магические печати, и двери медленно отворяются. Я поспешно миную гулкий переход надвратной башни и оглядываю Академию, залитую радугами магических переплетений.

Признаюсь честно, во мне горела надежда, что тьма проявит себя сразу, привлечёт внимание чёрной кляксой где-нибудь на территории, но на первый взгляд Академия чиста от проявлений Бездны.

Ну, ничего. Не получилось с первого взгляда, буду копать, пока не выясню, как культисты травят студентов. У меня просто нет другого выбора.

– Ну, раз не видишь явных проявлений, – без энтузиазма отзывается на моё известие Зинарр. – Начнём проверку сотрудников Академии. С охраны. Досмотр устроим в их комнате отдыха, сейчас они разденутся и можно приступать.

– Что? – Заливаюсь румянцем, а глаза лезут на лоб.

– Культ знает о тебе, – поясняет Линарэн. – Значит, прячет свои заклинания, а многие слои ткани, особенно если она специально обработана, глушат магическое свечение.

– Совсем разденутся? – в ужасе уточняю я.

– Им выдадут тонкие портки, – снисходительно отзывается капитан Зинарр.

Я всё равно в шоке. Но надо, значит, надо. Понятно, зачем Арена убрали подальше: он бы такого непотребства не допустил.

Вместе с капитаном и Линарэном я поднимаюсь в комнату отдыха с уютными диванчиками, картинкой-вышивкой на стене, буфетом и пачкой газет и книг на столике. Поминутно заливаясь румянцем, осматриваю заходящих по одному охранников. Только на них я истратила бы весь блокнот, если бы он не позволял двойным ударом обратной стороной карандаша по листу очищать его от записей.

Чары на охранниках бытовые и служебные, ничего подавляющего волю или отдалённо похожего на это. Лишь у одного на сердце алеет след клятвы крови.

– Это для жены, – смущённо поясняет мужчина.

Пока Фергар отправляется за его супругой, я заканчиваю с остальными охранниками.

Приехавшая с Фергаром светленькая, пышущая здоровьем женщина подтверждает, что стребовала с него клятву не изменять. Из-за двери доносится гогот остальных охранников.

– Вот дурак, – басит кто-то.

Сидящий на диване «Виновник торжества» ниже склоняет голову. На мой взгляд, такая клятва – отличная практика, и я ободряюще киваю его румяной супруге. И мужа поддерживаю:

– Вы молодец. Это поступок, достойный настоящего любящего мужчины.

– С охраной закончили, – констатирует Зинарр. – Теперь проверим периметр на слабые места.

Но перед этом в этой же комнате отдыха охранников приходится проверить магистра Саториуса. От увиденного у меня перехватывает дыхание. Слухи не лгали, сражение, погубившее его отряд, и его чуть не убило. Ноги и одна рука у него – протезы. Требуется немало времени, чтобы разобрать связывающие плоть и механические части заклинания, но среди них ни одного подозрительного.

После, когда мы идём вдоль стен, мне ещё немного не по себе от увиденного, и даже мысли том, что жертва Саториуса не была напрасной и помогла спасти многих людей, не может полностью сгладить жутковатого впечатления.

В охранных чарах стен есть пара слабых мест, но магистр уверяет, что прорывов не было. Прощаясь со мной, он как-то снисходительно улыбается, будто понял мои переживания.

Следом за ним на осмотр является помощник Эзалона – волкооборотень Алаиз.  На нём только заклинания, поддерживающие чистоту, приятный запах, напоминающие списки. Он водит нас по всем хозяйственным помещениям, увешанным всякими сохраняющими чарами. В конце приводит в одну из аудиторий, где уже установлена ширма, и приводит на осмотр служащих и преподавателей.

Сотрудники усыпаны магией: печати, осколки заклинаний студентов, косметически-лечебные чары, клятвы крови. Один толстячок клятвой крови борется с алкоголизмом. Нервный худощавый профессор повязан клятвой крови за карточный долг (Рульф уводит его выяснять, кому он должен и сколько). Клятва крови есть и у Имораны – клятва-запрет на сладкое.