Попаданка в семье драконов 2 (СИ)

«Арен, я уже иду», — убедившись, что Вейра действительно помогает Тарлону спуститься в сад, прощаюсь с шаловливыми драконицами и, миновав короткий коридор, распахиваю двери.

Арен стоит на дорожке от дворца к башне, и голова у него мохнатая из-за распластавшейся на его плечах и макушке Пушиночки.

— Надеюсь, — вздыхает он, — она все же не вырастет.

Едва мой звонкий смех срывается с губ, из-за Арена выступает улыбающаяся Ланабет.

— Считай это тренировкой перед ношением короны, — она подхватывает его под руку. — Ну что, идемте?

— Куда? — удивляюсь я.

Глава 17

Свободную руку Арен протягивает мне:

— Хочу маме показать кое-что, а заодно спасти тебя от перенапряжения: мы только очнулись от почти недельного беспамятства. Надо себя поберечь.

То есть когда мы к сражению готовились, и я чуть живая ходила, — он считал подготовку к свадьбе чем-то несложным, а теперь она вдруг стала тяжелой. И только подхватив Арена под руку и прижавшись к его плечу, понимаю, что разница огромна: тогда, на фоне ожидания битвы с Безымянным ужасом, у меня по поводу свадьбы мандража не было, лишь легкое раздражение на то, что меня отвлекают, а теперь, когда впереди не маячит сражение с иномирным чудовищем, я слишком боюсь не справиться, сделать что-то не так.

— Оиии, — Пушиночка потирает лапами щеки Арена.

Высвободив свою руку, он обнимает меня за плечи и разворачивается к нашей круглой башне.

Четверо гвардейцев, ожидавшие меня возле жилища Элоранарра, бесшумно следуют за нами.

В противоположной дворцу стороне раздается сопение, хруст веток. Мы одновременно оглядываемся на парк с живыми изгородями и редкими беседками: Элоранарр тянет хорнорда из кустов, но тот упирается и воодушевленно обгрызает листья. Кажется, Элоранарр ругается.

Ланабет тихо посмеивается, кричит:

— Элор, ты в дракона превратись и просто перенеси его, куда надо!

— В полете он нервничает, — мрачно отзывается Элоранарр и снова тянет громадную зверюгу за поводья.

— Кстати, что там с орками? — интересуюсь я.

— Все в порядке, — Ланабет поправляет выбившуюся прядь. — Они теперь тоже маги. Тренируются. Похоже, они пришли из Нарака. Или демоническая магия им ближе. Нашим послам орки сказали, что будут и дальше жить на своей земле. Только не исключено, после возобновления дипломатических отношений с Нараком, они решат иначе.

В башне тихо и спокойно. Она ничуть не изменилась с того дня, как мы покинули ее из-за исчезновения магии в меридиане под дворцом. С тех пор будто минула целая вечность, а здесь все по-прежнему. И когда Арен ведет нас все выше по лестнице, начинаю догадываться о его планах.

Ланабет без вопросов поднимается на самый верх, но возле входа в спальню все же останавливается и вопросительно приподнимает бровь. В ее механических глазах вспыхивают яркие огоньки.

Сразу втроем нам в дверь не протиснуться, так что Арен пропускает нас с Ланабет вперед и снимает с головы Пушиночку. Она тут же пытается забраться назад, но Арен уверенно прижимает ее к груди.

Я жестом предлагаю Ланабет пройти в ванную, а там уже Арен открывает дверь к спуску в свою сокровищницу.

— О, — Ланабет треплет Арена по плечу. Кажется, ей приятно, но и немного забавно. — Приглашение в закрытую сокровищницу — большая честь.

— Мама, знаю, ты спокойно к нашим увлечениям относишься, но мне хочется, чтобы ты это увидела.

У Ланабет чуть вздрагивают губы. Похоже, она все же растрогана, хотя пытается сохранить привычный независимо-боевой вид.

Арен первым распахивает золотые крылья и, прижимая к груди радостно машущую лапками Пушиночку, шагает в шахту.

— Драконы так много значения придают своим сокровищам, — шепчет Ланабет с улыбкой и тоже раскрывает крылья.

Пропускаю ее вперед. Ощупываю припрятанные в декольте платок с браслетом. И ничего мы не много значения придаем, просто... ценим.

Когда приземляюсь на дно шахты, двери в сокровищницу уже открываются, выпуская к нам теплый ароматный воздух. Арен блаженно улыбается, глаза его чуть не светятся от радости. Хорошо еще, расставание с сокровищницей получилось коротким, иначе драконище совсем бы распереживался.

Он первым врывается внутрь. С явным трудом останавливается и разворачивается к нам.

— Мама, ты сразу на сердце коллекции взглянешь или на остальное тоже посмотришь?

Ланабет с какой-то рассеянной грустью оглядывает ярусы со всевозможными цветами. Наверное, она у императора все расспросила и знает, что сердцем коллекции Арена стал подаренный ею цветок, но одно дело просто знать, а другое — увидеть эту навеки запечатленную память о том, как Арен переживал о ней, тосковал, искал. И добавляя в коллекцию каждый новый цветок, просто глядя на цветы, вспоминал о ней, о том, что она пропала и где-то, возможно, ждет его помощи. Как и она все эти годы помнила о нем, переживала...

В коллекции Арена на самом деле столько грусти и страха...

Наворачиваются слезы, невыносимо тоскливо от этой вселенской несправедливости. Арен тут же оказывается рядом и, отпустив Пушиночку, обнимает меня за плечи.

— Что случилось? — удивляется Ланабет.

— Просто вспомнила, почему у Арена такое сердце коллекции.