Попаданка в семье драконов

– Не такая уж ты и холодная. И мягкая к тому же. У нас говорят, что вампиры холодные и твёрдые, как камень, а ты такая… словно руки в холодном ручье подержала.

– Юный исследователь растёт, – почти фыркает Дарион.

– Можно настроить защитные чары так, чтобы не повредили малышке? – спрашиваю я.

Он смотрит… странно. Я подхожу ближе. Малышка тем временем уже заставляет Нику наклониться и показать зубы.

– Вреда охрана ей не причинит, а пару часиков паралича таким детям обычно идёт на пользу. Ведь это у нас ей ничего серьёзного не угрожает, но в домах других правящих родов может быть иначе.

Оглядываюсь: малышка очень внимательно изучает оскаленные клыки Ники, а та едва сдерживается от смеха.

– Наслаждается вампирством, – роняет Дарион и поглядывает в сторону марширующего неподалёку отряда гвардейцев. – Охрану мы усилили, но ты бдительность не теряй. Врагом может оказаться кто угодно.

Лёгкость и улыбка, подаренные смелой эльфийской малышкой, мгновенно улетучиваются. Я грустно наблюдаю, как девочка дёргает Нику за рыжеватые пряди и рассматривает ухо.

– У людей такие необычные уши…

Права ли я, настояв на том, чтобы Валарион с семьёй остались здесь? Ведь императорский дворец – одна из целей Культа. Должен быть целью, ведь здесь мы с Ареном, его бронированный отец и брат, здесь Линарэн, изучающий вестников и способы борьбы с ними…

– Не кажется ли вам, – тихо произношу я, – что всем посторонним стоит покинуть дворец. На всякий случай.

– Мы обсуждали такой вариант. Но выселение всех сразу вызовет панику, так что начнём понемногу. С иностранцев, – он многозначительно смотрит на эльфийскую малышку. – В эльфийских лесах ей будет безопаснее.

Всего одна фраза – а такое подтверждение моих опасений. Значит, Аранские ждут нападения на дворец. Вот бы нам такую же цитадель, как у Фламиров…

– Элия! – разносится по саду тревожный женский зов. – Элия, ты где?!

Ника отскакивает от девочки и с заговорщическим видом прикладывает указательный палец к губам. Хихикнув, малышка отступает к раздвинувшей перед ней ветки живой изгороди, исчезает в проходе, и «стена» вновь выравнивается, будто там никогда не было прохода.

Ника проводит пальцами по волосам, приводя их в порядок… Она довольна. Хоть кто-то из семьи Валариона принял её.

– Курочка по зёрнышку клюёт, – я подхожу к ней. – Как видишь, у тебя появилась маленькая и очень способная помощница. Думаю, она не откажется передавать письма, пока живёт здесь, она незаметнее записок-самолётиков.

– Это было бы замечательно, но за ней теперь будут строже следить.

Вздыхаю. Как же хочется, чтобы всё у всех наладилось, а проблемы разрешились.

Наши с Никой тени скользят по светлой дорожке. Мы всё дальше уходим вглубь императорского парка, дворец позади нас уменьшается, а впереди всё выше поднимаются стены живых изгородей. Ветерок доносит солоноватый запах моря.

– Я главный имперский маг, а не игрушка для битья! – раздаётся впереди драконье рычанье. – Развели тут всяких личных гвардейцев, пока меня не было!

Это он о моих ребятах? Трещит земля. Кто-то вскрикивает. Из-за высоких кустов в небо поднимается голубая пентаграмма, но её разбивает взметнувшийся ввысь перламутровый драконий хвост.

– Что за неуважение? – ревёт дракон. – Сейчас головы им пооткусываю, будут знать, как в меня острым тыкать!

Оглядываюсь на Дариона и Нику: они совершенно спокойны… Но ведь они не понимают драконьего языка, а значит, не слышат, что говорит дракон!

Глава 19

Рванувшись вперёд, молниеносно обегаю высокие живые изгороди: на каменной вогнутой площадке сидит перламутровый дракон.

– Всех съем. – Правой лапой он прижимает к земле алебарду Бальтара, левой держит щит с висящей на нём Иссеной. Хвостом дракон обхватил багрово-зеленоватого от напряжения Ингара, секира которого торчит из-под драконьего брюха. Лишь Вильгетта свободна, стоит перед перламутровым драконом с посохом, но явно не знает, что делать.

– Ой, – дракон отскакивает в сторону (щит с Иссеной громко шлёпаются, отлетевший в кусты Ингар, ломая ветки, кряхтит и ругается). – Я же пошутил, я правда пошутил, я не собирался их есть!

Он делает большие честные глаза и скромную морду.

– Надеюсь, – чеканю я.

– Из живых существ я ем только рыбу, – продолжает реветь дракон и наконец превращается в знакомого стройного брюнета. Эрршам кланяется, продолжая на человеческом языке: – Доброе утро, госпожа. Элоранарр оказал мне честь, позволив тренировать ваших личных гвардейцев.

Ингар, отплёвываясь от листьев, склоняет голову. Иссена, кивнув, с тревогой оглядывает щит… Эрршам смотрит на меня жалостливо, мол, сами понимаете, я на эту честь не напрашивался, а отмахивался всеми лапами и хвостом, но старший принц суров.

– Если вы против… – с надеждой тянет Эрршам.

Он гуляет с замужней дамой, семью разрушает.

– Не против, – отзываюсь я. – Я уверена, им есть чему у вас поучиться.

Эрршам устало кланяется и обращается перламутровым драконом, встаёт в углубление. Покачивает хвостом из стороны в сторону и по-человечески командует:

– На-апада-айте.