Попади ты пропадом! Часть 1. Выхода нет

– Вы как хотите, – высказалась неуклюжая толстушка. Она отделилась от толпы и вразвалочку направилась по проходу, – а я очень проголодалась. О том, что тут творится, я подумаю после завтрака.

– Молодец, Вельвела, – в голосе Салли, однако, слышалось недовольство. – Больше голодных нет? Тогда, пожалуй, остальные останутся без еды на целый день.

Лысая коротышка, остроухая каланча и кучерявая дама, обмахивающаяся сложенным листком бумаги, как веером, потянулись за толстушкой.

– Пойдём? – буркнула Элси едва слышно.

Инна кивнула, стараясь держать себя в руках. Только потом, сообразив, что Элси не видит, прошептала:

– Да.

Внутри плескалось едкое негодование. Хотелось выплюнуть его из себя, как яд. Вместе с распирающей болью, что разлилась в груди, как талая вода по весне.

– Арсениииий, – пронеслось над скучившимися головами, и от этого голоса стало ещё больнее. – Массачууууусетс. Айфиии! Айфинооон!

Салли подпрыгнула, словно сквозь её тощее тельце пронесся разряд тока. Рыжеволосая голова накренилась, как у куклы. Глаза бездумно вытаращились в одну точку.

– Пейтон, – процедила она сквозь зубы. – Хватит этой тарабарщины!

– Айфииии, – Пейтон выкинула руку в её сторону. – Дааа! Ещё!

– Пейтон! – выкрикнула Салли. – Тебе мало было ночи в изоляторе?! Я могу устроить ещё!

– Пойдём, – Эльза обхватила упирающуюся Пейтон за плечи и потянула к дверям.

– А тебя, Эльза, я попрошу остаться! – оборвала Салли, топнув ногой. – Пока ты не переоденешься, никакого завтрака!

– Но! – возмутилась девушка.

– Даю минуту, – привычно брякнула Салли.

Инна поймала мелкую дрожь раздражения. Какая же противная эта женщина! Так и охота оттаскать за её рдяные патлы.

Эльза зарычала, отпустила Пейтон и зашлёпала в комнату, оттуда послышался грохот.

От этой тирании сковывало плечи. Безысходность застревала в горле, как колючка репейника. Инна выдохнула. Укусила губу, но перестаралась: во рту тут же появился солёный вкус.

Возмездие еще настигнет их всех. Ещё будет время для того, чтобы освободиться. Мама обязательно позаботится о Сеньке. Сейчас, главное, не наделать глупостей раньше времени. Просто нужно выбраться из этого дурдома.

Часть девушек потянулись по коридору к лестнице, Вельвела и Лысая предпочли лифт.

Инна с Элси шли медленно. Остался последний пролёт, ступеньки спускались почти до самого входа в столовую. Бело-серая шахматка пола шириной в метр отделяла их от двери. Та резко распахнулась и по коридору разнёсся громогласный голос Лоренса:

– Почему не все в столовой?!

Элси дёрнулась от неожиданности и едва не оступилась. Инна вовремя подхватила её под руку.

Глава 4. Что ты за птица?

– Во-о-оф, – шепелявила Анэль, уютно позвякивая тарелками. – Фи больса-а-ая девофька, фебе надо кусафь мно-о-ого.

На тарелку северянки бухнулись четыре хрустящие гренки, переливающиеся от масла. Анэль заботливо выложила на прожаренные хлебные ломти нарезанный томат, половинки перепелиных яиц и шпинат: такой свежий, словно его только что принесли из теплиц.

– Я мясо люблю, – с недовольством возразила Вельвела, отбрасывая вилку, – а не вашу траву безвкусную.

– А эфо сем не мясо? – Анэль показала на большое блюдо в центре стола. На белом стекле ждали своего часа ароматные рулетики из соевого суррогата с цветными вкраплениями сладкого перца и оливок.

– В Риазе едят настоящее мясо, – северянка обиженно фыркнула. – Молодую телятину, козлятину, мясо дикой кошки. А это что? Да я лучше бумагу пожую!

– Правильно! – зеленокожее создание, к внешнему виду которого Лоренс так и не мог привыкнуть, стукнуло крепким кулаком по столу. – Нет ничего вкуснее сырой индейки!

– Есть птиц?! – возмутилась Вельвела, наморщив пухлые щёки. – С ума сошла?! Они же клюют тараканов и гадят всем на головы!

Лоренс вздохнул и с пренебрежением покосился на сервированный стол. Потом – на двери. И снова на стол. Перевёл глаза на приглашённых в Великую Игру. Ташира и Вельвела продолжали разгорячённо спорить, но он решил не вмешиваться. Пока. Этих двоих хотя бы удалось разговорить. Гораздо сильнее его волновала эльфийка, что смотрела на свою трапезу, как на яд, и лысая коротышка, невозмутимо устроившаяся рядом с ним. Она словно оставалась непричастной к происходящему. И одна не возмущалась ничему, кроме размера одежды и туфель. Будто изначально чувствовала своё превосходство.

Лоренс по-хозяйски пересчитал занятые стулья. Пять женщин. Пять! Половина шатается ни пойми где!

Лоренс раздражённо встал и задвинул свой стул. Прошагал к открытым дверям, между которыми проглядывали светло-серые стены с монотонным рельефом. Облокотился на косяк, стараясь выглядеть как можно эффектнее, и прокричал в прогал:

– Почему не все в столовой?!

Звук гулко отразился от стен и полетел вдаль, к высокому прямоугольному окну в тупом отсеке коридора. Эхо подхватило отголоски, многократно множа и наслаивая друг на друга. Словно отзываясь на негласный приказ, со стороны лестницы послышались торопливые шаги. Три девушки вынырнули из холла и направились к столовой.