Попала!

Искомое нашлось через полчаса. Целых два ряда с книгами в кожаных золочёных переплётах, бумагами, склянками с разноцветными чернилами, рулонами мягкой кожи, с которой белой мукой осыпался мел, какими-то палочками, которые я обозвала для себя стилосами, перьями, вощёными дощечками… Вот только нехорошо, что женщин, кроме меня, в ряду и не было. То ли среди населения Риоллеи не водилось любительниц изящной словесности, то ли те, кто читает на ночь глядя, не встают рано поутру.

Я устроилась на поставленном на попа чурбаке невдалеке от показавшегося мне незлым торговца книгами средних лет и приготовилась ждать - всё равно делать было нечего. Услышанные разговоры - увы - не давали ничего. Слова произносились слишком быстро, сливаясь в длинные совершенно непонимабельные фразы. А еще хвалят метод погружения! У меня уже голова трещит, а толку никакого.

Ладно. Сижу, жду. Все равно заняться больше нечем. Если ничего не выйдет, попробую ближе к вечеру снова ткнуться в платяной ряд, может, этот фанат экстравагантных дамских костюмов уже слиняет куда-нибудь. Вот только нехорошо, что на меня уже косятся. Сейчас как спросят что-нибудь…

- Сиа лиу ниэти эр?

Ух ты! Поняла! Спрашивают, что мне тут надо. Вроде мужик не злой. Скорее интересуется, чем сердится. Отвечаю:

- Миэ истили, - я жду.

- Сиа лиу истили эр?

Вот привязался!

- Миэ ниэти киратас ол виэлдис, - мне нужны работа и знания.

Книготорговец озадачился. Осмотрел меня с головы до ног. Хмыкнул.

- Истили эр!

Ух ты! Это он серьёзно? И поняли ли мы друг друга? С легким сомнением оглядела коренастого дядечку лет сорока в кожаных штанах, сапогах до колена и тёмной заношенной куртке. Как-то я не так представляла себе своего гипотетического учителя. Ну да ладно. Мне б словарь хотя б до пары сотен слов добрать, а там уж сама разберусь.

Впрочем, через час моего терпеливого сидения на чурбаке выяснилось, что продавец меня тоже в ученицы брать не собирался. А решил сосватать своему клиенту. Когда я увидела, кто идет по книжному ряду, у меня челюсть отвисла. Точная копия нашего профессора Куксина, читавшего первым курсам математический анализ, а старшекурсникам какую-то заумь про стохастическое что-то там! И плащ того же чёрного цвета висит таким же балахоном. Почти брат-близнец! Я настолько оторопела, что чуть не выдала вслух:

- Борис Ефремович, неужели Вы тоже в мусоропровод упали?

Данная пространственно-временная версия Куксина остановилась напротив моего дядьки и что-то затарабанила на местном. Жуть! Даже интонации похожи! Стала в спешном порядке вспоминать, чем известен Куксин, кроме полного неприятия халтурщиков, халявщиков и прочих баранов. Впрочем, таких у нас были единицы. У нашего репутация была на уровне, и дядька, в общем, был строгим, но не вредным.

Может, это и не ко мне? Но на всякий случай сделала умное лицо интеллигентной девушки и стала спокойно ждать. Дождалась - в меня ткнули пальцем, а потом тем же пальцем подманили поближе.

Куксин-два придирчиво оглядел мой наряд. Впечатления тот не произвёл. Потом заглянул в лицо. Хмыкнул. Я, со своей стороны, пыталась сообразить, как бы мне выдать если не свет знания в очах, то хотя бы искру разума? Вот какое выражение физиономии этому соответствует?

Закончив осмотр, Ка-два, как я его уже окрестила, выдал мне тираду вопросов, из которых я разобрала только первые "сиа-сиа". И застыл в ожидании ответов. Спокойно посмотрела ему в глаза.

- Миэ - Иримэ. Миэ ниэти киратас ол виэлдис.

Ну, что могла, я совершила. Ждем эффекту.

- Миа Корэнус, - вздохнул К-2.

И - о чудо! - поманил меня за собой.

Глава 5

Вывод - то место в тексте,

где вы устали думать.

Афоризм Матца

Топали мы долго, мне показалось, что через весь город. Корэнус изредка оборачивался проверить, иду ли я следом, кивал, но молчал. Я держалась в кильватере, подбадривая себя мыслями о том, как мудро поступила, что не оставила вещи на чердаке - сейчас бы мне не найти тот склеп под страхом падения в очередной мусоропровод с вываливанием посередь орочьей степи. Вторым поводом для оптимизма стала удобная обувь - фиг бы я поспела за К-2 вверх по вымощенной булыжником улице на своих шпильках.

Наконец, марафон по брусчатке закончился. Оказалось, что в верхней части города расположен большой парк с раскиданными по нему серыми украшенными зубцами и стрельчатыми окнами четырёх-пятиэтажными корпусами, в которых я безошибочно распознала местную альму-матер. Ну, ещё бы, столица державы, тут такое иметь просто положено.