Попала!

Закончилось тем, что написала Светке записку, где в завуалированном виде просила купить в аптеке то, что мне нужно. И передать через Ая, запаковав – чтоб на глаза не попалось. Уж не знаю, что она подумает… Я бы тоже изумилась, в какой такой стране поселилась подруга, что там нет тестов? И почему их нужно слать из Москвы? Но Светка тем и хороша, что ни в жизнь никому не проболтается – друг для друга мы всегда были тем, что гордо зовется «могила». Поэтому, подумав, дописала, что возможный виновник торжества – брат Ая, за которого я вышла согласно местным обрядам. Вот понимала, что породила еще полсотни вопросов… но удержаться не смогла. Ибо что за радость, если ты никому о ней рассказать не можешь?

До кучи попросила пять пар колготок – впрок – и три бюстгальтера – деньги за них должен был отдать Ай. Ибо все же хлопковое экологически чистое от Нариали и фирменное от Версаче отличались пока просто-таки драматически.

Получив заказанное, заперлась в ванной, чтобы прочесть инструкцию. Потом ее и упаковку сожгла в печке. Остальное спрятала. И еле дождалась утра, чтобы сделать тест. А сделав, поняла, что сомневаюсь – две полоски – это да или нет? Кажется, да… Значит, надо идти к Арвису? Ой, а как такое сказать? И как объяснить, почему два месяца молчала?

Вернулась в комнату. Он еще спал. Но когда матрас просел под моим весом, приоткрыл глаз. Прищурился. Напрягся – наверное, лицо у меня было каким-то неправильным. Рывком приподнялся и сел рядом со мной. Обнял за плечи и спросил:

– Мариэ… ты не рада?

– Что-о?! – Я почувствовала себя самой большой дурой в Риоллее. Он об этом? Но тогда, выходит, он знал, а я – нет? А знал ли он, что я не знаю?

– Я очень-очень счастлив, я так этого хотел! А ты?

– Арвис! Я точно убедилась, что жду ребенка, всего пять минут назад. Вот, пришла сказать тебе… А ты давно знаешь?

– Да второй месяц… Или уже третий, – задумался мой эриналэ. – Два точно.

И молчал! Я его убью!

– Все! Теперь пусть Ай сидит в Москве, пока я не рожу! Потому что если меня перекинет с животом в мусоропровод… – вспомнила, как я потешалась над этой перспективой в первые недели пребывания в Аризенте. И вот, дохихикалась!

Стукнула мужа со всей силы кулаком в живот. Так, что он сложился вдвое. А потом ткнулась ему в шею и заплакала. От счастья и избытка чувств.

Наконец, хлюпнув носом, задумалась над тем, что творю. Ой, беда… Я теперь – моральная блондинко! И так еще семь месяцев? У нас – военная кампания, а я буду попеременно хихикать и рыдать, закусывая солеными огурцами? Какой кошмар!

– Ничего, это временное. Я все равно тебя люблю, – улыбнулся Арвис. А потом напрягся. – Ай зовет. Что-то случилось… – и, десять секунд спустя, побелев лицом: – Он говорит, открылся проход.

Все мои слезы разом высохли. Я уставилась на Арвиса. Как же это? Что теперь будет? Аирунас возвращается домой, а я?.. Что со мной? Неужели все, что останется от моей любви, моих стараний, мечтаний, года сумасшедшей борьбы, – это ребенок, которого я ношу в животе? Как я смогу жить без Арвиса?

По-моему, он думал о том же самом. Потому что уставился на меня безумными глазами, а потом прижал к себе. Мэри Поппинс… Поднялся западный ветер… Пора раскрывать зонтик, ага…

Ладно, плачем делу не поможешь.

– Арвис, все будет хорошо! – уверенности я не чувствовала, но в голосе она звучала. – Куда выходит проход – в мансарду на Дубовой улице или на свалку, куда попала я? И как долго он будет открыт?

– Обычно – около суток.

– Так чего сидим? Берем всех родичей Борадиса, два-три паруса и бегом на Дубовую!

– А паруса зачем?

– Он же сначала оружие кидать нам будет? Вот натягиваешь парус – так у нас пожарные ловят тех, кто прыгает из окон верхних этажей, – и ловишь. И вещи не поломаются!

– Ты даже сейчас соображаешь… – покачал головой мой эриналэ.

А что мне еще остается делать, спрашивается?

Проход таки ж открылся не в мансарду, а в знакомый мне тупик. Место оцепили «Серые альбатросы», а мы ловили то, что швырял нам Ай: россыпь разноцветных книг, журналы, упаковки с патронами, несколько снайперских винтовок, какую-то выкрашенную в зеленый цвет большую хреновину неясного для меня назначения, десяток противогазов, целый пакет, нафаршированный разнокалиберными батарейками, опасного вида дрынду, в которой я признала огнемет, ящики с взрывчаткой, коробки с медицинскими инструментами…

Он там что, армейский склад ограбил? А напоследок уронит нам на головы ракету «Булаву» и сам въедет на танке?

Не угадала. Арвис скомандовал всем напрячься… и в центр паруса шлепнулся системный блок компьютера. Только убрали его в сторону, как за ним последовал еще один. И еще. Потом четыре монитора. Пять клавиатур со связкой мышек. Колонки – тоже почему-то четыре пары. Два ноутбука. Куча похожих на змей кабелей. И, напоследок, четыре стабилизатора напряжения – так называемые упсы.

– Теперь ждем, – вздохнул Арвис. – Он сказал, что хочет сделать еще одну ходку – несколько дополнительных винтовок и бухта бикфордова шнура нам не лишние. А вот как привезет – уже пойдет сам.