Попкорн

Ранее той же ночью мое сердце было разбито. Тяжелое расставание. Плакала часами. Я все задавала сама себе вопрос: «Если Бог существует, как он может так со мной обращаться? Почему я должна страдать из-за любви? Разве любовь это про боль? Так может Его и нет?!».

Очевидно, я была неправа. Потому что сразу после этого случая, я получила свой ответ. Бог услышал меня. Тот удар головой был Его голосом. Он продемонстрировал свою силу. Он протащил меня из комнаты бабушки до моей комнаты. Ударил головой о дверь. Оставил там мое тело. Для раздумий. Анализа. Чтобы я стала истинно верующей. Он продемонстрировал свою заботу. Заботу о моей душе.

После того неудачного падения я долгое время не могла ходить. Мне было сложно поворачивать шею. У меня были частные головокружения. Врачи не могли мне помочь. Моя мать была в таком отчаянии. Она обзвонила всех своих друзей, родственников, чтобы найти хорошего врача. На этот раз я точно знала, что Бог меня слышит, и снова начала молиться. Я хотела билет в новую жизнь.

Наконец, через два месяца кто-то порекомендовал нам невропатолога. Это было Божье благословение. Ее лечение вылечило меня за пару недель. Я уже стояла на собственных ногах. Новая жизнь — новая я. Я не инвалид. Я здорова.

Я осознала, что ужасное падение было для меня подарком.

Бог забирает все то, что мы чрезмерно любим. Все то, к чему мы сильно привязываемся.

Ведь, правда в том, что мы все гости этого мира. И наша миссия творить добро.

Возможно, именно моя доброта и забота о бабушке спасли меня и подарили мне счастье познать истину.

Я отпускаю свое прошлое. У меня нет страха перед будущим. Я живу в настоящем. Моя вера в Бога научила меня ценить и любить каждое мгновение своей жизни.

Нелюбовь

Любовь — это замечательно. Но достаточно ли только любви? Что на счет мира в доме? Уважения? А что, если тебе не нравиться его семья? Действительно ли он тебе дорог? Можешь ли ты быть свободной и честной с ним? А может ли он?

Она плакала, сидя на темно коричневом пуфике перед зеркалом. Она закрыла руками свое лицо, стараясь быть незаметной. В комнате матери был хаос. По всюду были разбросаны вещи: на огромной кровати лежали подарки и пряности. На полу валялись разные упаковочные материалы и пакеты. Эмме следовала бы радоваться, но слезы тихо покидали ее глаза. Ей было всего восемнадцать, когда ее родители решили выдать ее замуж.

Эмма носила короткие стрижки под мальчика. Она никогда не любила их укладывать. Ее жгуче-черные волосы казались мягкими как лепестки роз. Сияющий свет солнца мог заставить вас подумать, что цвет ее волос синий.

— Мама, прощу тебя откажи им. Я не хочу замуж.

— Это шутка? Мы уже объявили сватам, что готовим плов1. А это значит, что мы готовы сказать им да. Все решено. Где белая ткань? Надо ее вынести вместе с пловом и лепешками2 в знак согласия.

— Но ведь еще не вынесли к ним все это. Давай скажем нет, пожалуйста.

— Так нельзя, Эмма. Что они подумают о нас? Что мы несерьезные люди? Ты что в игрушки играешь?

Эмма подумала, где грань между тем чего мы хотим сами и тем, чего ждут от нас окружающие? Мама выдает меня замуж, потому что не хочет, чтобы о ней плохо подумали? Или она просто хочет избавиться от меня? Неужели ей нет дела до меня? Я уже, и сама в замешательстве, подумала она. Хочу ли я замуж или нет? Как понять себя, чего я хочу? Как распознать свою ноту среди тысяч мелодий?

Пока решалась судьба Эммы в другой комнате, она тем временем продолжала свой собственный внутренний диалог. Мы живем так, как считается правильным в обществе. Мы следуем правилам. Нас учат всему. В школе — математике, чтению, прописи. Почему нас не учат жизни? Почему нас не учат любить самого дорого человека? То есть себя…Почему нас не учат принимать себя такими какие мы есть? Неидеальными…

Родители Эммы и ее будущего супруга обговорили все детали. Назначили все даты свадебных торжеств.

Первое предсвадебное мероприятие. Сторона жениха закупила все продукты. Рано утром еще до рассвета, сторона невесты накрыла столы во дворе. Пришли гости, угоститься пловом. На улице под домом были расставлены столы и стулья для мужской половины гостей. А внутри дома — для женской части родственников. Играла музыка.

— Еда закончилась, что делать?

— Скорее отправляй наших мужчин на рынок за продуктами. Стороне невесты пришлось докупать угощения самим. Эмма: «Они даже не обеспечили нас всем необходимым…. Давайте отменим все это». Все, кто услышал ее речь, не отреагировали. Она чувствовала себя невидимкой.

Люди приходили. Ели плов. Пили чай. Уходили. Приходили другие. Потом следующие. И так до конца дня. На такие дворовые празднования могли забежать кто-угодно: соседи, родственники или вовсе малознакомые люди.