Пополнение

— А с гневом Йама или Нефунса люди эту катастрофу не связывают? — я не так, чтобы боялся всерьёз, но допускал и несколько опасался возможных конфликтов между фанатичными последователями своих национальных богов одной специальности при их объединении в процессе нашей религиозной реформы в единое для всех синкретическое божество, что в "морском" случае объёдиняло финикийского Йама и этрусского Нефунса с турдетанским Нетоном, а на очереди были ещё греческий Посейдон и римский Нептун.

— Нет, наши моряки всегда уважали всех морских богов, так что идею единого божества, явившегося разным народам в разном облике, все воспринимают нормально. Не увидели в этом оскорбления для своего бога ни жрец Йама, ни жрец Нетона, а им разве не виднее, чем нам, людям светским? Да и жертвоприношение было общим, и имена богов были названы все, а приносил жертву за всех мой отец. И если бы это было неправильно, боги разгневались бы на него, а не на Ларса. Поэтому отец считает, как и все его люди, что гнев богов тут ни при чём, а виной всему или слепая судьба, или неудачное стечение случайных обстоятельств. Тот шторм накрыл в равной мере всех, и все тогда рисковали одинаково, но кому-то повезло, а кому-то — нет.

Мы говорили о потерянном флотилией Акобала судне, о чём мне поведал ещё Фабриций в Гадесе, но подробностей тогда ещё не знал и он, поскольку известие об этом было доставлено из азорского Нетониса почтовым голубем, а много ли напишешь на том крохотном клочке, который птиц в состоянии донести через почти половину Атлантики? Подробности могли рассказать только сами вернувшиеся мореманы, но разве было у меня время дожидаться их возвращения в Гадесе? У меня тут, пока я сам по Южной Атлантике шлялся, хренова туча дел накопилась, и хотя вернувшаяся флотилия сделала остановку и в Оссонобе, не было времени пообщаться с Акобалом спокойно и вдумчиво. Так, только о самом важном вкратце и успели поговорить. Относительно той потери судна — о людях в первую очередь, конечно, затем о грузе, ценность которого если и не превышала, то была сопоставимой со стоимостью самого судна, и лишь совсем мельком об обстоятельствах потери, потому как случившееся — уже случилось, и с этим уже ни хрена не поделать. Там, в Гадесе, "в замке у шефа", Фабриций наверняка провёл подробнейший разбор полётов, а мне здесь Акобал успел рассказать только о шторме, налетевшем на флотилию у северных берегов Кубы, с которым каждый навигатор мог бороться лишь самостоятельно на своём корабле, и в этой свистопляске они, конечно, растеряли друг друга. Тут самим бы гибели избежать, а что там с остальными — после, всё после. Шторм в Атлантике — это серьёзно.

Тем более, что далеко не в первый раз наши мореманы в подобных переделках оказывались. Выдержав шторм, вернулись к кубинскому берегу, на островках у которого как раз на такие случаи было намечено несколько мест сбора. И не страшно, если не все соберутся к одному и тому же. Ясно ведь, что кого-то могло отнести и далеко, а Куба — она длинная. Ну так а гойкомитичи кубинские на что? Зря, что ли, Тарквинея со всеми их окрестными племенами нормальные отношения поддерживать старается, врагов себе без необходимости не наживая? Сигнальные барабаны, аналогичные африканским тамтамам, известны и по западную сторону Атлантики, в том числе и кубинским сибонеям. Поэтому и не встревожило Акобала неявка к месту сбора "Дельфина Нетона" — мало ли, куда там его могло отнести? Связались с дикарями местными, ситуёвину им растолковали, те своим соседям просигналили, они — своим дальше, но когда даже на третий день о потерявшемся судне так и не поступило известий ни с востока, ни с запада, стало ясно, что оно пропало с концами. Случается иногда такое в океане.

Разумеется, была ещё надежда, что "Дельфин Нетона" не затонул, а потерпел крушение где-то на рифах Кубы или расположенных напротив её северных берегов Багам, и тогда — хрен с ним, с грузом, для Вест-Индии не особенно ценным, но люди, пусть и не все, но хотя бы уж часть, могли тогда и спастись. Но это выяснится точнее теперь только будущим летом, поскольку терять время на поисковую и спасательную операцию Акобал не мог. Ему предстояло вести флотилию через океан, и каждая неделя промедления была чревата риском не успеть до начала осенне-зимних штормов — не таких единичных, как вот этот, которые в любое время года возможны, а практически постоянных, в которых и вероятность гибели возрастает многократно. Написал наш главный мореман письменное донесение генерал-гауляйтеру Тарквинеи, озадачил его доставкой адресату туземцев, дал щедрый задаток, пообещал ещё большую награду от генерал-гауляйтера — что ещё он мог сделать при таком раскладе? В Тарквинее — местная эскадра "гаулодраккаров" и месяц с лишним времени до начала сезона штормов…