Поправка на ветер

– Спасибо, Владичек! – кивнула Гертруда Степановна. – Всяческих тебе благ!

– Благодарю, и вам всего доброго, приходите к нам еще, – ответил Владик.

Вскоре собеседница Гертруды Степановны тоже получила свои туфли, и настала Марусина очередь.

– Хотите сделать еще один большой заказ? – с радушной улыбкой спросил Владик. – Чего на этот раз желает наша лучшая клиентка?

«Знал бы ты, чего на самом деле желает ваша лучшая клиентка, так бы, наверное, не улыбался», – подумала Маруся.

– Понимаете, Владислав, – начала она, с трудом подбирая слова, – у меня такое сложное дело… такой сложный вопрос… Я бы хотела поговорить с Зиновием Карловичем, если можно.

Если Владик и удивился, то виду не подал. – Конечно, – он открыл дверцу в тонкой перегородке, разделяющей помещение мастерской, и отступил в сторону, – прошу пройти сюда.

Зиновий Карлович сидел на своем обычном месте в углу мастерской и рассматривал мужской башмак с отставшей подошвой. Оторвавшись от созерцания башмака, он поднял глаза на Марусю.

– Здравствуйте, Зиновий Карлович! Я тут… Мне нужно срочно… У меня вот… – Она порылась в сумке и извлекла на свет захваченную из дому пару. К ее изумлению, это оказались коричневые лыжные ботинки.

– Мне нужно их перекрасить. В белый цвет! – ляпнула Маруся первое, что пришло в голову.

Завмастерской сунул руку в башмак и пошевелил толстыми пальцами в его раззявленной «пасти».

– Срочно? – переспросил он. – Уверены?

– Абсолютно! Они нужны мне для выступления. Сможете? Понимаете, это очень ответственное выступление, – вдохновенно врала Маруся.

– Хорошо, – кивнул Зиновий Карлович. – Мы их покрасим. Что-то еще?

– Еще? – Маруся растерянно скользнула взглядом по тянувшимся вдоль стены стеллажам с разнообразными сапожными инструментами и материалами. – А покажите мне, пожалуйста, краску, которой вы будете красить мои ботинки. А то, знаете, вдруг мне не понравится цвет, потом придется перекрашивать…

Сапожник искоса глянул на Марусю, встал с табуретки, прохромал к стеллажу и начал задумчиво осматривать банки с красками.

«Я видел, как приблизительно в то самое время, о котором спрашивал следователь, из нашего дома вышел человек, – вспомнила она слова пана Казимира, сказанные на следующий день после убийства Дануты. – Мужчина в широком длинном темном плаще с поднятым воротником. Он вышел торопливо, будто убегал, понимаете? И еще он хромал…»

Маруся поежилась, хотя в мастерской была вполне комфортная температура. Почему-то онемел затылок. Она потерла его и повертела головой влево и вправо, чтобы размять шею. Ее взгляд упал на вешалку за дверью, которая вела, по всей видимости, в подсобное помещение. На вешалке висел длинный темный плащ.

* * *

Что еще она тогда говорила Зиновию Карловичу и как попрощалась с сапожниками, Маруся позже вспоминала с трудом. Когда она выбралась на улицу, было уже темно. Дорогу от мастерской до своего дома она могла бы пройти с закрытыми глазами, поэтому шла «на автопилоте», размышляя, что же делать дальше. Наверное, нужно рассказать обо всем Янису Петраускасу, пусть проверит, есть ли у Зиновия Карловича на день убийства Дануты алиби. Она и сама могла бы порасспрашивать Владика и, возможно, кое-кого из посетителей мастерской, но если она снова сунется туда со странными просьбами и вопросами, то сапожники точно заподозрят неладное. Да и ботинок, которые можно было бы отдать в покраску, у нее больше нет…

Задумавшись, Маруся не заметила, как миновала костел Святого Иоанна и приметную вывеску ателье с двумя летучими мышами, растопырившими перепончатые крылья. За ателье свернула направо. Улица была практически безлюдной. Странно, время ведь еще не очень позднее… В бледном овале света от фонаря, падающем на стену дома, вдоль которой она шла, мелькнула какая-то тень. Похоже, за ней кто-то идет. Не сбавляя ходу, прислушалась. Тихо. Возможно, идущий следом человек старается ступать «шаг в шаг». Маруся замерла на месте. Резко обернулась. Никого. Но в сгусток тьмы ближайшей подворотни как будто кто-то скользнул, или ей показалось? Черт побери, а может, это только навязчивый сон, и нужно просто сделать усилие и проснуться? Она ущипнула себя за руку и поморщилась. Нет, не сон… Маруся ускорила шаг и похвалила себя за то, что утром надела не модные босоножки на «платформе», а любимые удобные балетки. В босоножках она бы далеко не убежала. Не факт, конечно, что в балетках убежит…

До Марусиного дома оставалось не более десяти минут ходу – если срезать путь и пойти через парк. Однако углубиться сейчас в парк было равноценно самоубийству. На весь парк – один фонарь. Впрочем, даже если бы там было по фонарю на квадратный метр, Маруся не рискнула бы туда сунуться. Поэтому она побежала в обход. На бегу несколько раз озиралась, но ничего, кроме размытого черного силуэта, рассмотреть не сумела. Она даже не смогла бы с уверенностью сказать, мужчина это или женщина. Маруся начала выбиваться из сил и явственно представила, как руки бандита тянутся к ее шее.

– На помощь! – отчаянно закричала она. – Спасите, убивают! Помогите!