Попробуй обмани

Маринке приходится отдуваться за свою болтовню во время пары. Карина Мансуровна гоняет её по изученным на первом-втором курсах темам, задаёт вопросы с заковыркой. Перепадает и её подругам, которые хихикали над сложным положением Коротаевой. Довеселились, что называется.

На первом ряду староста неодобрительно цокает языком время от времени и в чём-то поправляет Марину. Рядом с Викой сидят Рустам, Гриша и Самира, которые составляют группку «учёных». То есть они те самые, кто больше всех времени проводит за учёбой и чаще всех отвечает на вопросы преподавателей.

— Ребята, пора уже решать, где будем отмечать Новый год, — напоминает нам Вика после окончания пар.

Я предлагаю зарезервировать место, в котором у меня проходят последние собрания. Там можно и поесть, и поиграть, и потанцевать, и даже попеть. Идея нравится большинству, поэтому всю организацию на себя берут Самира и Рустам. Те, кажется, рады, что будут вместе голову ломать.

— Я гляжу, у нас намечается новая парочка, — тянет Ева, подхватив меня за локоть, когда мы покидаем аудиторию.

— Ева, я заметила, тебе нравится за парами наблюдать, — раздаётся за спиной голос Николь, которая через несколько секунд равняется с нами.

Взгляд мечет молнии, волосы растрёпаны, лямка рюкзака крепко сжата в кулаке до побеления. Значит, примирения не состоялось. Жаль.

— А чем ещё заниматься чуткой одинокой девушке, которая обладает хрупкой психикой и пускает слезу по любому маломальскому поводу? — ничуть не смутившись, отвечает подруга и подмигивает мне.

— Ты-то девушка с хрупкой психикой? — хмыкает Святова, закинув рюкзак на плечо. — Тогда я предводитель бандитской группировки. Сейчас пойду наваляю первому попавшемуся.

— Что-то больно ты злая, напряжённая, — Вьюнкова подхватывает и её под локоть, и теперь мы втроём под руки вышагиваем по коридорам института в сторону раздевалки. — Я знаю, чем тебе помочь, — интригует, что даже мне интересно становится, что верная подружка там задумала.

По туманным намёкам понимаю, о чём она толкует, пока Николь пытается откреститься от помощи. Как будто это возможно.

Перед тем как разойтись, Ева инструктирует девушку, которой предстоит переделать все срочные дела за следующую пару часов и быть готовой к назначенному времени. Мы забираем Святову недалеко от её дома и приводим в нашу студию. Света конечно немного не в духе, что мы притащили новенькую в разгар подготовки к отчётнику. Но в целом не сопротивляется. Тем более, что Николь не собирается выступать. Подруга объясняет причину, и все остаются довольны.

Святова сначала стесняется, встаёт в самом конце и вообще не отсвечивает. Только в нашем бабьем коллективе так просто не бывает. Девчонки тихим сапом тормошат новенькую, и в итоге у них получается её расслабить и притянуть в компашку сплетниц.

Думаю, Николь придёт на следующее занятие сама.

— Ника, объясни нам, почему так необходимо изображать, что Дед Мороз существует? — спрашивает Василина, заплетая своей сестре-близняшке косенькие косички, пока их старшенькая делает себе сногсшибательный макияж.

— Мы им прямым текстом сказали, что знаем, что это всё сказки для маленьких детей, чтобы создать им атмосферу праздника, — поддерживает её Василиса. — А они всё пытаются нас убедить в обратном. Ну мы же не наивные ляльки. Мы умные и взрослые.

— Умные и взрослые, вы когда себя кормить начнёте и убираться за собой? — поддевает их Вьюнкова-старшая.

Девочки немного теряются, но ненадолго. Они ж Вьюнковы.

— А ты когда замуж выйдешь и маме с папой внуков подаришь, а нам племянников? — в один голос говорят, рассмешив меня и вызвав у Евы бурную реакцию.

Пока подруга популярно объясняет, почему не стоит задавать ей такие глупые вопросы, я собираюсь на прогулку со Стасом. Ему требуется психологическая помощь, хотя об этом не признается. Мужык же. Буду потихоньку пробираться в его голову и мысли, может, смогу чем-нибудь помочь. Или не буду. Точно решу уже, когда встречусь с ним и мы поговорим. Всё-таки тут если действовать, то тонко. Не стоит лезть туда, куда не просят, и нужно останавливаться, если дают понять, что переходишь дозволенные границы.

Филатов приводит меня на каток под открытым небом.

— Тебе в жизни льда не хватает? — затягивая шнурки, спрашиваю я. Не люблю это занятие — пока зашнуруешь, три пота спадёт.

— Там и здесь разные эмоции, цели и действия, — терпеливо дожидается, возвышаясь надо мной. — Сейчас я просто буду нарезать круги с подругой, а не носиться с клюшкой в руках. К тому же я по твоему лицу вижу, что мы будем изливать друг другу душу. Вот сейчас не надо делать вид, что ты не понимаешь, о чём, — добавляет. — Подруга, ты уже прокололась.

— Даже не старалась, — сдуваю выбившуюся из-под шапки прядь волос и поднимаюсь с очень низкой скамьи.

— Я так и подумал, — демонстративно глянув в потолок, отвечает он, всем своим видом показывает, что не верит мне.

Бессовестным образом хватаюсь за его локоть и так ковыляю до входа на корт. Первые толчки неуверенные, а потом, привыкнув, набираю скорость, не боясь свалиться. Стас крутится рядом.