Попробуй страсть на вкус

Тарик сцепил руки, глядя на то, как Лейла сосет материнскую грудь. Он никогда не уставал любоваться этим зрелищем, хотя оно как-то странно волновало его. Кто бы мог подумать, что вид кормящей женщины может быть таким возбуждающим?

И это была не просто женщина, а Самира.

Даже с темными кругами под глазами и с бледной от усталости кожей она несказанно привлекала его. Он хотел ее так, что чувствовал спазмы в желудке.

Он не прикасался к ней, потому что хотел, чтобы она оправилась от родов. Вспоминая их, он внутренне содрогался.

Это была жуткая пытка – смотреть на страдания Самиры и притворяться, что все будет хорошо. Перед глазами его всплывало безжизненное лицо Жасмин, когда у нее начались внезапные схватки.

Даже теперь, через несколько недель после рождения Лейлы, он покрывался холодным потом по ночам, когда ему снилось, что Самира умирала. Врачи уже ничем не могли ей помочь, потому что он, Тарик, не успел довезти ее до больницы.

Он не мог забыть о том, как Самира корчилась в схватках, когда он ворвался в ванную. Он была такой слабой и беззащитной. И он будет воздерживаться от близости с нею, пока доктор не скажет ему, что это безопасно.

– Ты все еще здесь? – Подняв глаза, она нахмурилась.

Тарик напрягся.

– Сейчас уже поздно, и мне уже никуда не надо спешить.

Самира хотела что-то сказать, но снова повернулась к Лейле.

Будто его здесь не было.

Тарику это не понравилось, хотя он сам решил не оставаться с ней наедине, чтобы не сделать то, что он запретил себе делать.

Но сейчас именно Самира отстранялась от него. Не физически, а морально. Она стала вести себя так после выписки из больницы.

Ему это страшно не нравилось. Все инстинкты твердили ему, что это было неправильно.

Он решил, что после рождения ребенка возобновит с ней прежние отношения. Ведь он видел любовь в ее глазах, неужели ему это показалось? Ведь сейчас она не проявляла никаких признаков любви. Она с удовольствием общалась с Расселом, что было всем заметно, а с ним не желала разговаривать.

Все пошло наперекосяк после возвращения ее из больницы. Тарик оправдывал себя тем, что Самире необходимо прийти в себя, восстановиться после родов. Когда он приходил повидаться с ней, – точно в то время, когда она была с близнецами и няней, – он не видел никакой радости в ее глазах. Лицо ее было равнодушным, когда он говорил о чрезвычайной занятости на работе, будто это ее совсем не волновало.

Это приводило его в шок. Ведь он всегда был уверен в том, что Самира любит его. И ее равнодушие выводило его из себя. Это был удар, которого он совсем не ожидал. Он даже не думал, что это может так задеть его.

Тарик отдалился от нее, понимая, какими тяжелыми у нее были роды. Он находил любую работу, чтобы занять себя и дать ей личное пространство, в котором она так нуждалась.

Но все не складывалось. В этом была какая-то ужасная ошибка.

Глаза Самиры потухли, она стала вялой и безжизненной. Он давно не видел улыбки на ее лице.

В желудке у него похолодело. Ему так недоставало этого. Он хотел, чтобы глаза ее радостно вспыхивали при виде его. Чтобы ресницы ее трепетали, стыдливо скрывая жадное желание. Чтобы рука ее призывно сжимала его руку даже на многолюдных королевских приемах.

И он, конечно, заметил, что Лейлу она называла не их ребенком, а ее.

Холодок пробежал по его спине. Пропасть между ними расширялась с каждым днем. И скоро это выйдет из-под его контроля.

Самира всегда хотела ребенка. И теперь у нее есть свой собственный ребенок. Может быть, поэтому она не желает общаться с ним?

Наверное, ни он, ни близнецы ей уже больше не нужны.

Сердце его учащенно забилось, и ему стало трудно дышать.

Не может быть. Это просто усталость после родов. Доктор сказал, что нужно время и терпение. Может быть, им надо сменить обстановку. Наверное, надо съездить на неделю в малый дворец, где они провели медовый месяц, как только у него появится окно в работе.

– Вот что я думаю. – Он шагнул к ней, она подняла голову, но взгляд ее лишь скользнул по его лицу.

Вот и все, что сейчас было между ними. Кажется, ему уже не удастся сблизиться с ней. Наверное, он совершил ужасную ошибку, но что же он сделал неправильно?

Потрясенный этой мыслью, Тарик неподвижно встал перед Самирой.

– Да? – И вновь ее взгляд безучастно скользнул по его лицу.

Он старался говорить спокойно, без надрыва.

– Наверное, нам нужно сменить обстановку. Уехать ненадолго отсюда.

Мгновенно Самира взглянула в его глаза, и этот взгляд пронзил его насквозь. Наконец-то! Это был первый момент близости между ними после той ночи, когда родилась их малышка. Тогда Самира смотрела на него так, будто он был божеством среди мужчин.

Однако сейчас он не мог понять, что она чувствует. Затылок у него онемел. За все те годы, что он знал Самиру, она никогда не была для него такой непроницаемой. Будто свет выключился внутри ее.

Тарик почувствовал страх. Будто кто-то отнимал самое драгоценное, что было у него.

– Наверное, ты умеешь читать чужие мысли. – Голос ее был тихим и срывающимся, будто горло у нее сжималось. – Я думала о том же самом.

– Замечательно.