Попрыгун

– Хватайся! – приказал он, смотря на что-то позади меня. – Нет времени!

Чтобы дотянуться до цепи, мне потребовалось поистине героическое усилие, чтобы взобраться на очередной ряд камней, так как цепь была коротковата, и дотянуться до нее я не мог. И в тот момент, как я почти ухватил цепь рукой, Кевин предостерегающе поднял руку, а на меня что-то обрушилось. Не думая, я развернулся и вонзил когти левой руки в напавшего на меня. Мне показалось, что прыгун в агонии вонзит в меня свои клыки, но я ошибся.

Это был не прыгун, а тот самый мужчина со зверским взглядом. Только теперь в его глазах была боль и растерянность, а рот искривился в плаксивой гримасе. Он нагнал меня и хотел воспользоваться цепью Кевина в качестве лестницы, а может, и сдернуть конкурента вниз. Его руки безвольно соскользнули с моей одежды, а потом он грузно покатился вниз, на радость прыгунам, которые бодро скакали по камням, нагоняя измученных людей.

– Хватайся, – взвыл Кевин. Я послушно схватился за цепь, и Кевин выдернул меня вверх, как спелую редиску. В этот же самый миг небольшой камень попал мне прямо в затылок. Оказавшись наверху, я позволил себе отдышаться буквально несколько секунд. Прижав на миг ладонь к голове я отнял ее и без всякого удивления увидел кровь на пальцах. На два ряда ниже сидела тощая баба с перекошенным от злости лицом. Судя по зажатому в ее руке валуну, она явно намеревалась бросить его в нас.

– Бежим, некогда с ней разбираться, – потянул меня за рукав Кевин и почему-то посмотрел вверх, но не на вершину пирамиду, а в сторону. Я повернул голову туда и похолодел. Там, озаряя черное небо красным светом, сиял зловещий огненный шар. Однако шар не был одинок в черном небе. Рядом с ним к земле летели еще несколько объектов, гораздо меньшего размера, но светившиеся куда ярче. Видимо, это были обломки кометы, а я еще из школьной программы помнил, что кометы летят хвостом вперед. И значит эти объекты гораздо ближе ее самой…

– О, господи, – простонал я и побежал за Кевином по ступенькам, стараясь не отставать, что было весьма проблематично. Кевин мчался вперед, как лось в горящем лесу, перепрыгивая через две, а то и три ступеньки. Казалось, что цепь, которую он снова обмотал вокруг ноги, ему ничуть не мешала, в то время как моя постоянно разматывалась и цеплялась за все выступы. В конце концов, я закинул ее на шею и стал придерживать одной рукой. Бежать подобным образом было очень неудобно, но несколько легче, так как нагрузка от тяжелой железки распределилась между шеей и ногой, причем на шею нагрузка была больше. Дважды я падал и вставал, шатаясь, как пьяный. Позади слышались влажные шлепки и приглушенные вопли и мольбы о пощаде. Однажды, обернувшись, я успел заметить, как на камнях у подножья лестницы мелькнула приземистая черная тень. Прыгуны уже добрались до ступенек и были готовы ринуться за нами в погоню. Но пока их что-то отвлекало.

Мы успели пробежать два поворота вокруг пирамиды, прежде чем натолкнулись на очередное препятствие. Теоретически, можно было не бежать по ступеням и карабкаться между лестницами по камням, но мы быстро отказались от этого плана. В отличии от египетских пирамид каждый следующий виток пирамид Авалона был выше и круче предыдущего, а разбивающие ее на части лестницы увеличивали этот диссонанс, поэтому чем выше была пирамида, тем хаотичнее становилась ее постройка. Так что, карабкаясь вверх между лестницами, мы бы не сэкономили время, а, напротив, потеряли его, да и прыгуны догнали бы нас в два счета. И только лестницы были выложены в идеальном порядке, если считать порядком их витиеватое переплетение между собой. Однажды мы даже натолкнулись на развилку, и хотя примыкающая к нашему пути лестница была выше, Кевин отрицательно помотал головой, как стреноженная лошадь и потащил меня за собой. Позже я убедился, что он оказался прав. Та лестница была с невероятно вытянутой синусоидой, опускавшаяся то вниз, то поднимавшаяся резко вверх. Наш путь равномерно спиралью поднимался вверх под углом в двадцать-двадцать пять градусов, так что в этом нам повезло. Правда, наша тропа была гораздо длиннее трех остальных, пересекаясь с ними бесконечное количество раз, что нас едва не сгубило.