Попугай Флобера

а) «Позавчера, в лесу под Туке, в прелестном местечке возле ручья я обнаружил сигарные окурки, затушенные об кусочки паштета. Там устроили пикник! Я описал эту сцену в ноябре одиннадцать лет тому назад! Тогда она была полностью воображаемой, а позавчера я это испытал. Все придуманное — истинно, не сомневайся. Поэзия так же точна, как и геометрия… Моя бедная Бовари, без сомнения, страдает и плачет в двадцати деревнях по всей Франции разом, в этот самый час».

Письмо Луизе Коле, 14 августа 1853 г.

б) В Париже Флобер использовал закрытый экипаж, чтобы Луиза Коле его не заметила (и, надо думать, не соблазнила). В Руане Леон использует закрытый экипаж, чтобы соблазнить Эмму Бовари. Меньше чем через год после публикации «Госпожи Бовари» в Гамбурге можно было нанять экипаж для сексуальных забав; эти экипажи назывались «бовари».

в) (У смертного одра сестры Каролины.) «А у меня глаза сухие, будто мраморные. Странно — насколько бурным, подвижным, обильным и безбрежным я чувствую себя в вымышленных скорбях, настолько настоящие ложатся в мое сердце горьким и твердым грузом, застывая, как только появляются».

Письмо Максиму Дюкану, 15 марта 1846 г.

г) «Ты говоришь мне, что я всерьез любил эту женщину [г-жу Шлезингер]; это не так. Просто когда я ей писал, с моей способностью возбуждаться от движения пера, я относился к своему предмету серьезно — но только когда я писал. Многие вещи, оставляющие меня равнодушным, когда я их вижу или когда о них говорят другие, вызывают во мне жар, раздражение или боль, если я сам о них говорю и особенно если пишу. Это одно из следствий моей скоморошьей натуры».

Письмо Луизе Коле, 8 октября 1846 г.

д) Джузеппе Марко Фиески (1790–1836) скандально прославился благодаря участию в покушении на Луи Филиппа. Он поселился на бульваре дю Тампль и соорудил при помощи двух членов Société des Droits de l ’Нотте «адскую машину» из двадцати оружейных стволов, которые можно было разрядить одновременно. 28 июля 1835 года, когда Луи Филипп проезжал мимо с тремя сыновьями и многочисленными придворными, Фиески выпустил залп по устоям общества.

Несколько лет спустя Флобер въехал в дом, построенный на том самом месте на бульваре дю Тампль.

е) «О да! Эта эпоха [правления Наполеона III] обеспечит материал для фундаментальных книг. В конце концов, может быть, во всеобщей гармонии вещей государственный переворот и его последствия только и должны были предоставить нескольким способным литераторам несколько привлекательных сцен».

Флобер, цит. по «Литературным воспоминаниям» Дюкана

Часть II

Проследите, как смягчалось отношение Флобера к критикам и критике, используя приведенные ниже цитаты:

а) «Вот истинно идиотские вещи: 1) литературная критика, какая бы она ни была — хорошая, дурная; 2) общество трезвости».

Интимный дневник

б) «Жандармы — существа до такой степени шутовские, что я не могу на них смотреть без смеха; эти столпы общественного порядка неизбежно вызывают во мне причудливый и неизбежный эффект наряду с королевскими прокурорами, разнообразными чиновниками и профессорами литературоведения».

По полям и долинам

в) «Можно рассчитать ценность человека по числу его врагов и значительность произведения по количеству сказанных о нем гадостей. Критики — как блохи: любят поскакать по белому белью и обожают кружева».

Письмо Луизе Коле, 14 июня 1853 г.

г) «Критика стоит на самой низшей ступени литературы, как форма — почти всегда, а как моральная ценность — бесспорно. Даже буриме и акростих выше ее — для них, по крайней мере, нужна хоть какая-то изобретательность».

Письмо Луизе Коле, 28 июня 1853 г.

д) «О критики! Вечная посредственность, паразитирующая на гении, чтобы его унизить и использовать! Отродье вертопрахов, кромсающее на части прекрасные листы Искусства! Если Император завтра запретит книгопечатание, я на коленях приползу в Париж и поцелую его в задницу в знак признательности».

Письмо Луизе Коле, 2 июля 1853 г.

е) «Обратите внимание, как редко встречается литературный вкус! Знание языков, археологии, истории и т. д. — все это, казалось бы, должно помочь. Ничего подобного! Так называемые просвещенные люди тупеют, столкнувшись с искусством. Что такое искусство — даже это от них ускользает. Примечания им интереснее текста, костыли дороже ног».

Письмо Жорж Санд, 1 января 1869 г.

ж) «Как редко попадается критик, который говорит о том, в чем разбирается!»

Письмо Эжену Фромантену, 19 июля 1876 г.