Популярна и влюблена

– Я видела Scene, – говорит Джессика, меняя тему. – Отличное интервью. Журнал сметут с прилавков. – Она улыбается мне теплой, светлой, открытой улыбкой, и у меня вдруг возникает желание затащить ее внутрь, усадить на диван и умолять, чтобы она рассказала мне, что подумала об ответах Райнера и будут ли люди устраивать из этого шумиху. Возникает желание стать ее близким другом.

Секунду она щурится, глядя на меня, и я думаю, что, наверное, произнесла что-то из этого вслух. А затем поворачивается, чтобы уйти.

– Наслаждайся! – кричит она мне через плечо. – А я, пожалуй, попробую добраться до пляжа.

Я закрываю дверь и бросаю пакет на стол. Наливаю воды в стакан и просто смотрю на него. Потом ставлю стакан на место и беру сверток в руки. Я переворачиваю его и провожу пальцем вдоль шва. Это напоминает мне о маме в Рождество. Как она всегда открывает свои подарки снизу, аккуратно отрывая клейкую ленту, и никогда не разрывает упаковочную бумагу.

– Мы можем потом снова ее использовать, – говорит она, когда мы жалуемся, что она тянет время.

Но сейчас и я хочу растянуть этот процесс. Я не знаю, что найду там внутри, но не уверена, что хочу знать. Что случится с Август – случится и со мной.

Открыв пакет, я изучаю обложку. На ней лес – высокие дубы и сосны, – а посередине группа из нескольких человек. Одна из них – точно Август. Я тут же замечаю, что она похожа на меня больше, чем девушка с обложки первой книги. Ее волосы более рыжие, лоб – выше. Эд и Ной, которые поразительно напоминают Джордана и Райнера, стоят по обеим сторонам от нее. На заднем плане я вижу еще трех человек, которых не узнаю: женщина, мужчина и девушка моего возраста.

Я открываю книгу и читаю самую первую строчку: «Если мы прощаем благодаря тому, что забываем, мы возвращаемся к былому только благодаря неведению, а не любви».

Я беру ручку и пишу на форзаце две строчки. Знаю, что должна сказать их вслух, но как?

«Прости меня. Я тебя люблю».

Затем я закрываю книгу и убираю обратно. Я рада, что осторожно открыла упаковку – книга идеально ложится внутрь.

Пишу знакомый адрес; номер того дома, где я провела почти все вечера с тех пор, как мне исполнилось пять. Адрес, который знаю на память.

После этого я заклеиваю края, беру упаковку под мышку, выхожу за дверь и направляюсь на поиски почты. Она первая полюбила эту серию книг – первая и должна прочитать ее окончание. Если бы не Кассандра, меня бы здесь не было.

Джордан сидит рядом со мной на заднем сидении машины. За рулем – его менеджер Скотти. Скотти лет шестьдесят пять, и он выглядит так, будто только что уволился из инвестиционного банка. Он строг, лаконичен и совсем не разговорчив… что, я полагаю, идеально подходит Джордану. Похоже, он вообще не хочет ни с кем говорить, со мной в особенности.

В отличие от Сэнди, Скотти не ездил туда-сюда, и это можно понять. Джордан не тот парень, которому нужна была бы нянька. Но сегодня Скотти объявился в честь выхода книги.

За нами следуют два лимузина. В них Уайатт, Джессика, пара женщин, отвечающих за связи с общественностью – я их никогда не видела – и два телохранителя. Я не думаю, что необходимо такое сопровождение против группки девочек-подростков, но я не вмешиваюсь и молчу. Мы с Джорданом сидим так близко, что я чувствую напряжение между нами. Мы до сих пор не поговорили. С каждым днем он все больше и больше отдаляется от меня.

Я откашливаюсь. Прошло шестнадцать минут, кто-то должен хоть что-то сказать.

– Ты получил книгу? – интересуюсь я.

Он делает вдох.

– Да.

– Начал читать? – Я поворачиваюсь к нему. Он все еще смотрит вперед.

– Ага. – Он не смотрит на меня, но я вижу едва заметное движение глаз, золотые искры плывут влево.

– Понятно. – Я отклоняюсь на спинку сиденья и смотрю в окно, отвернувшись от Джордана. Чувствую, что он немного подвинулся. – Как думаешь, сегодня там будет много народу? – продолжаю я.

Он прочищает горло.

– Скорее всего.

Мы сидим в тишине еще несколько минут. В голове у меня один за другим всплывают вопросы, словно пузыри на воде, готовые взорваться. «Почему все должно быть так? Почему ты не говоришь со мной?»

Но в итоге у меня вырывается:

– Я скучаю по тебе.

Это звучит так глупо. Как я могу скучать по нему? Я едва знакома с ним. И все же я скучаю.

Он выдыхает.

– Пэйдж…

– Пожалуйста, – произношу я, повернувшись к нему всем телом. Мой ремень безопасности перекрутился. – Просто поговори со мной.

Он поворачивается ко мне, лицо у него серьезное и мрачное. Оно застыло, словно кусок обожженной глины.

– Чего ты хочешь?

– Я не хочу притворяться, что того, что произошло на пляже, не было.

– И чем это поможет? – говорит он холодно и резко. Кажется, что его слова вонзаются в меня, как сосульки.

– Мне тебе напомнить, что это ты поцеловал меня? – Я прикусываю губу и чувствую вкус крови. Не важно, кто кого поцеловал, и я понимаю по его лицу, что он тоже это знает.

Он удивляет меня, когда говорит:

– Я знаю. И сожалею об этом.

– А я – нет. – Я чувствую, как что-то вспыхивает у меня груди – взрыв упрямства.

Джордан качает головой.

– Ты должна успокоиться. Это было ошибкой. Вот и все.