Популярная психологическая энциклопедия

О психологии общения, как и обо всей психологии, можно сказать словами Германа Эббингауза: она имеет давнее прошлое, но короткую историю. О социальной природе «двуногого существа без перьев» говорили еще античные мыслители – в ту давнюю пору, когда только складывались начала психологической мысли в русле философского знания. В последующие столетия многие великие умы в своих рассуждениях о природе человека не обошли вниманием и его место в кругу себе подобных. Тонкие наблюдения и меткие суждения о человеческих взаимоотношениях составляют ценную часть философского наследия прошлых веков. Афоризмы Теофраста и Сенеки, Монтеня и Ларошфуко, Шамфора и Честерфилда не только поражали современников глубиной мысли, но и предвосхитили многие направления исследований человеческого общения, развиваемые психологами в наши дни. Да и многие феномены общения, «открытые» психологами ХХ в., зачастую служат лишь развернутыми иллюстрациями к афористичным суждениям ученых и писателей прошлых лет.

К примеру: «Пользоваться чьими-либо благодеяниями – более верный способ привязать его к себе, чем делая ему одолжение в свою очередь. Часто вид благодетеля тяготит, вид же человека, которому оказано благодеяние, всегда приятен – в нем видят свое деяние». В 50—70-е гг. ХХ в. понадобились десятки социально-психологических экспериментов, чтобы выявить и обосновать эту закономерность. А французский писатель Жозеф Жубер еще более двух столетий назад вывел ее из собственных наблюдений (о том же самом говорили Бенджамин Франклин, Лев Толстой и другие). В самом деле, дабы изменить к лучшему свое мнение о ком-то, достаточно бывает сделать ему какое-то, пускай небольшое, доброе дело. Впоследствии срабатывает естественный механизм: не стали бы мы оказывать благодеяние человеку абсолютно никчемному – соответственно его привлекательность в наших глазах возрастает. Так, для преодоления предубеждения американских студентов против бездомных (а ведь признаемся себе – трудно испытывать симпатию к этим неопрятным праздношатающимся существам) некоторые из них были привлечены к эпизодическому участию в программах социальной помощи этим самым бездомным. В результате многие признались в возникновении если не симпатии, то сочувствия к тем, кто раньше вызывал у них лишь презрение.

История же психологии общения как отрасли научного знания, пожалуй, еще короче, чем история научной психологии. Ассоциативную психологию ХIХ в. интересовало индивидуальное сознание – фактически в его отрыве от социального взаимодействия. Интроспекционизм Вундта и Титченера преследовал ту же цель – выявление элементов сознания. Хотя основоположник экспериментальной психологии В.Вундт был не чужд и социальной проблематики. Его десятитомная «Психология народов» многими расценивается как первый шаг на пути становления социальной психологии. Правда, если вести речь непосредственно об общении, то проследить вклад Вундта, а также У.Макдугалла, автора первого собственно социально-психологического научного труда, в развитие этой проблемы было бы некоторым преувеличением. Обе работы, а также очень популярные на рубеже ХIХ – ХХ вв. труды Г.Лебона и Г.Тарда были посвящены крупным социальным общностям и проблемы межличностного взаимодействия практически не затрагивали.

Однако все последующее развитие психологической науки оказалось так или иначе «завязано» на общении. По сути дела, словосочетание «социальная психология» можно даже расценить как некую тавтологию, ибо психология не бывает асоциальна. Любые попытки рассмотреть повадки «общественного животного» в отрыве от его социальной сущности неизбежно приводили к тому, что в предмете изучения не оставалось ничего, кроме животного. Кстати, именно за это нередко – и небезосновательно! – упрекают ортодоксальных бихевиористов и фрейдистов, для которых социум выступал преимущественно как совокупность внешних стимулов либо как источник душевных травм. Новации в рамках этих направлений и были направлены главным образом на то, чтобы так или иначе учесть роль социального взаимодействия в функционировании психики. В результате, например, трансактный анализ, реально выросший из фрейдистского психоанализа (как бы его создатель Эрик Берн ни открещивался от своих корней), сосредоточился преимущественно на трансакции, то есть взаимодействии и взаимообмене – иными словами, на общении.

В качестве непосредственного предмета научного изучения общение выступило для социальной психологии, которая, по некоторым авторитетным оценкам, оформилась в самостоятельную отрасль научного знания примерно в 20-х гг. ХХ в. В то же время в рамках общей и особенно возрастной психологии началось изучение общения как основного механизма и инструмента социализации. Действительно, любые рассуждения о становлении личности теряют смысл без учета ее общественных связей и влияния на нее других людей. В последней четверти ХХ в. было даже заявлено оформление на пересечении этих отраслей новой научной дисциплины – социальной возрастной психологии.