Популярные очерки о российских императорах

С помощью слухов, денег и щедрых обещаний Милославским удалось поднять на восстание кремлевских стрельцов, и без того недовольных задержками жалования и боярским произволом. Утром 15 мая 1682 г. с подачи Милославских по Москве пошел слух о том, что Нарышкины якобы задушили царя Ивана, и в полдень стрелецкие полки окружили Большой Кремлевский дворец. Это был самый страшный день в жизни десятилетнего Петра. Вместе с матерью и братом Иваном он вышел на Красное крыльцо, что должно было наглядно доказать стрельцам всю абсурдность их обвинений: сам Иван сказал, что никто на его жизнь не покушался и жаловаться ему не на кого. Казалось, это успокоило стрельцов, и они уже собирались расходиться, но тут М. Ю. Долгорукий — сын начальника стрелецкого приказа — обрушился на стрельцов с бранью. Для него это стало смертным приговором — князь был растерзан в считанные секунды. Петр спрятался за материнский подол и замер от ужаса: внизу кровожадно ревела разгневанная и нетрезвая толпа, а по дворцу, громыхая оружием, бегали стрельцы. По указке Милославских они вытаскивали на крыльцо родственников и приближенных царицы Натальи и бросали их вниз на копья и бердыши. Изрубленные тела с гиканьем и прибаутками волокли по грязи на Красную площадь, где выставляли на всеобщее обозрение… До конца жизни в памяти Петра так и не изгладятся дикие сцены того майского дня.

В результате стрелецкого бунта Наталья Нарышкина и немногие оставшиеся в живых ее родственники были отстранены от дел, и у трона оказались Милославские. Формально же в России установилось троевластие: царями были объявлены оба сына Алексея Михайловича — Петр и Иван, а правительницей-регентшей при них стала царевна Софья. Так единственный раз в российской истории на одном троне оказалось сразу два самодержца. Впрочем, и трон этот был не совсем обычным: специально для церемонии коронации было изготовлено огромное золотое кресло с двумя спинками, между которыми скрывалось небольшое окошечко. Во время торжественных приемов за троном находилась Софья или кто-то из бояр: они шепотом подсказывали юным государям, как себя вести и что говорить.

Современники часто обращали внимание на живость, энергию и ум юного Петра, столь непохожего на своего брата Ивана. Так, летом 1683 г. цари принимали посольство шведского короля Карла XI, о чем секретарь посольства Кемпфер впоследствии вспоминал: «На двух серебряных креслах под иконами сидели оба царя в полном царском одеянии, сиявших драгоценными каменьями. Старший брат, надвинув шапку на глаза, опустив глаза в землю, никого не видя, сидел почти неподвижно; младший смотрел на всех; лицо у него открытое, красивое; молодая кровь играла в нем, как только обращались к нему с речью. Удивительная красота его поражала всех предстоявших, а живость его приводила в замешательство степенных сановников московских. Когда посланник подал верующую грамоту и оба царя должны были встать в одно время, чтобы спросить о королевском здоровье, младший, Петр, не дав времени дядькам приподнять себя и брата, как требовалось этикетом, стремительно вскочил с своего места, сам приподнял царскую шапку и заговорил скороговоркой обычный привет: «Его королевское величество, брат наш Каролус Свейский по здорову ль?»[2].

И все же, несмотря на все свои личные качества, с приходом к власти Милославских Петр с матерью стали появляться в Кремле все реже и реже, в основном для участия в протокольных церемониях, и все дольше они стали задерживаться в подмосковных царских резиденциях — селах Воробьеве, Коломенском, Семеновском, Преображенском. Наконец, опальная семья «нежеланного» государя окончательно переселилась в летний царский дворец возле села Преображенского на северо-востоке от Москвы: начался так называемый «преображенский период» жизни Петра Великого.

Во многом именно из-за вынужденного отъезда из столицы Петр так и не получил законченного традиционного образования московских царевичей, которое позволяло его предшественникам разбираться в вопросах русской культуры, воспринимать ее ключевые установки, понимать национальные традиции и, как следствие, не отрываться от народа в культурном плане. Приобретя от своих не особенно строгих учителей лишь отрывочные знания, Петр остался малограмотным человеком, до конца своей жизни так и не постигшим элементарных правил русской грамматики: даже в зрелые годы многие слова он писал по принципу «как слышится, так и пишется» («хто здес», «книшка», «афицер»), Но главное, конечно, не низкий уровень грамотности Петра как таковой, а то, что в силу сложившихся обстоятельств царь не усвоил тех ценностей, представлений и норм, которые были присущи традиционной русской культуре, основанной на православной вере, «книжной премудрости», уважении к заветам предков, изоляции от «поганого» католического и протестантского мира Запада и мусульманского мира Востока. Отсутствие такого образования и воспитания, а также практически неограниченная свобода сильно повлияли на становление личности молодого Петра.