Попутный ветер (ЛП)

Я понимала его реакцию. Мы оба были из «Хаоса». От меня не ускользнуло, что любой член «Хаоса» будет мириться с доктором Придурком не более трех секунд.

Я улыбнулась ему, прежде чем ответить.

– Я не могу заложить бомбу в его машину.

Шай посмотрел на мясо, желваки заходили по его лицу, и я поняла, что он копается в памяти, чтобы точно выяснить, как заложить бомбу в машину доктора Придурка.

Я и это похоронила в своей яме отрицания.

– Шай, – тихо сказала я, и он отвернулся от раковины. Мужчина вернулся к стойке передо мной, когда я объяснила. – Я знала, что это был концерт, когда столкнулась с этим. Это не секрет, что врачи могут быть придурками. В учебниках в школе медсестер тебя не предупреждают, но слухи ходят. Мне повезло, все другие врачи, с которыми я работаю – замечательные и всегда были такими, даже в школе медсестер. Это всего лишь он. Всегда есть один.

– Ты не должна мириться с этим дерьмом, детка, – сказал он мне.

Я облизнула губы, и он опустил на них взгляд. Желваки снова заиграли на его лице, и я мгновенно похоронила это в своей яме отрицания.

– Жизнь может быть дерьмовой, Шай, так что, к сожалению, иногда приходится с этим мириться, – сказала я ему.

– Хорошо, поправка, – ответил он. – Ты ешь дерьмо, пока не можешь сделать что-то, чтобы перестать есть дерьмо, а потом ищешь способ больше не есть дерьмо.

Я усмехнулась.

– Ладно, как это? – начала я. – Я ем дерьмо, пока не закончу есть дерьмо, затем иду к администратору больницы, делюсь проблемами официальным способом и надеюсь.

Шай лепил котлеты, не отрывая от меня взгляда, и я снова знала, что он не согласен с моим решением.

Когда он ничего не сказал, и я продолжила.

– Тогда, если произойдет чудо, его уволят, жизнь станет легкой, и я буду улыбаться и смеяться, портя ужин, а не разглагольствовать и злиться. Тебя устраивает?

– Да сладкая, устраивает, – пробормотал он, и я не стала отрицать, как мне понравилось, что он назвал меня «сладкая». Главным образом потому, что это было слишком большим, чтобы поместиться в моей яме. И эта яма была вырыта глубоко не потому, что я хоронила вещи глубоко, а потому что Шай дал мне слишком много, чтобы все похоронить.

Он дернул подбородком в сторону холла и приказал.

– Иди, переоденься. Я разберусь с этим.

– Так точно, босс-байкер, – пробормотала я, ухмыляясь, хватая пиво и спрыгивая со стула.

Я была уже почти у входа в зал, когда он крикнул.

– Что мы будем есть вместо этого?

Я остановилась и посмотрела на него.

– Купленный в магазине картофельный салат и чипсы.

– Чипсы? – спросил он.

– Чипсы, – подтвердила я.

– У тебя есть картошка? – спросил Шай, и моя усмешка превратилась в улыбку.

– Только потому, что ты купил ее мне на днях, – ответила я.

– У тебя есть масло? – продолжал он, и моя улыбка стала шире.

– Только потому, что ты купил его мне на днях.

– Тогда у нас будет картошка фри, – пробормотал он котлетам.

– Картофель фри? – спросила я, и Шай снова посмотрел на меня.

– Картофель фри, – ответил он.

– Домашняя картошка фри? – я искала дополнительную информацию.

– У тебя есть картошка, масло и нож. Все, что нам нужно сделать – это разрезать ее, поджарить и, если ты злишься, приправить ее.

– К твоему сведению, босс-байкер, я чувствую себя дерзкой, – бросила я свой тонко завуалированный приказ.

Шай усмехнулся, когда положил котлету на сковороду и повернулся к раковине, бормоча.

– Если моя девочка злится, она получит приправу.

Я похоронила то, как это заставило меня себя чувствовать. Тем не менее, я все еще шла в свою спальню, улыбаясь.

Я переоделась в старую футболку «Мотли Крю¹²» и обрезанные джинсы и все еще улыбалась, когда вернулась на кухню.

Шай был здесь, чтобы вернуть мне саму себя. Он вел меня к исцелению. Он составлял мне компанию так, как мне нравилось. Он обращался со мной, как со мной, когда я нуждалась в этом, и он обращался со мной, как с хрупкой, когда я нуждалась в этом. Он слушал мои жалобы о работе. Заполнил мои кухонные шкафчики. И он сделал мне домашнюю картошку фри.

Серьезно, я могла бы полюбить этого парня.

Я зашла на кухню. Шай поставил масло и небольшую гору нарезанного картофеля на разделочную доску. Я подошла к холодильнику, взяла два холодных пива и поставила одну бутылку на стойку рядом с ним. Затем обошла бар и забралась на табурет.

– Спасибо, что привел меня сюда.

Да, именно это и вырвалось у меня, и я знала, что слова не были плодом моего воображения (к сожалению), когда он взглянул на меня.

– Повтори еще раз, милая, – попросил он.

Это было там, и я должна была пойти на это. И вообще, это ведь был Шай. За последние два месяца он доказал, что может выслушать все, что угодно, и обращаться с этим осторожно.

– Я возвращаюсь к себе, – сказала я ему. – И ты мне помогаешь. Прошло много времени с тех пор, как я была собой, только собой. Я подумала и поняла, что еще до смерти Джейсона я хоронила часть себя.

Шай удерживал мой взгляд, что-то мелькало в его глазах. Я не совсем поняла, что, но он молчал, так что я поспешила на случай, если он неправильно понял.