Попытка говорить 1. Человек дороги

- Учитель! – подскочил один из воспитанников Векста, видимо, из новеньких, – жилистый парень лет двадцати пяти на вид. – Позвольте…

- С сопляками не дерусь, – отрубил я. – Покалечатся ещё, а Полуденному лечить.

Достали, честное слово. Ну что им всем спокойно не живётся? Этим, которые "знают, как надо"… и как не надо – тоже "знают"! И обезьянничают за своим учителем, не включая своих теоретически имеющихся мозгов.

- Рин… ваишет…

Вот этого я не ожидал. Хилла, лезущая в драку? Вместо меня?! Да ни за что!

- Лада!

- Всё же есть в тебе что-то правильное, тёмный, – сказал Полуденный. Как сплюнул.

- Они слишком узки/прямы, чтобы понимать слова, – хилла снова перешла на родной. – Простые пути не всегда лучшие, но здесь-сейчас простота будет (центр множества возможностей). Пусть увидят силу и задумаются о последствиях.

- Ладно. Но, – я обернулся к столу, за которым кучковались питомцы Векста и он сам, – вы уж постарайтесь сократить программу. Я голоден.

- Учитель! – обрадовался тот же самый жилистый парень.

- Дозволяю, Манар, – кивнул Полуденный. – Не опозорь меня.

Осёл. Не этот Манар, разумеется, а Векст – чтоб ему икалось трое суток без продыху!

- Кодекс Тарла? – поинтересовался я светски.

Жилистый шевельнул бровями, неплохо играя в пренебрежение:

- Зачем? Я просто немного подправлю тебе физиономию. Без оружия.

По моему телу разлился жидкий лёд. Удлинились и заострились пальцы, превращая кисти в мечту Фредди Крюгера. Побелела кожа, натягиваясь в неожиданных местах под напором меняющихся костей. Лицо трансформировалось в упыриную харю – с резко выступающими клыкастыми челюстями, щелястой дырой вместо носа, со сплошь чёрными глазами без белков, подсвеченными багровым пламенем.

Я нарочно выбрал наименее симпатичную из трёх наличествующих боевых ипостасей Двойника: если уж производить впечатление, так по полной программе!

- Уф-веренн, пищща? – шипящий свист, но достаточно членораздельный.

Тут же, не дожидаясь ответа, я трансформировался обратно. И заметил, снова возвращаясь к этакому лёгкому светскому тону:

- Ну да я сегодня добрый. Ты получишь фору, и эшитвоя останется при тебе.

Так-то. Теперь Манар при любом исходе не возомнит себя лучшим бойцом. Даже если я поддамся (что вполне возможно: зачем усугублять недоразумение меж мной и Векстом настоящим смертоубийством? а дурное тщеславие я давно изжил), все будут знать, что у меня за пазухой был как минимум один козырь, перебить который без магии невозможно.

А вот Полуденный, кажется, начал кое-что понимать. С большим опозданием. И выражение на его физиономии, признаться, согрело мою душу. Он что, думал, будто я – всего лишь носитель печати Мрака? До такой степени брезговал общением со мной, что не потрудился воспользоваться магическим зрением как следует?

Тогда он даже не осёл, а ишак. Лопоухий и на всё темя ушибленный.

Вот Манар, как ни странно, принял показанное к сведению, но почти не устрашился. Я его даже зауважал за эту неожиданную невозмутимость. Особенно после краткого кивка и слов:

- Учитель прав. В тебе действительно есть… нечто правильное.

- Где? – спросил я кратко.

- Любой свободный зал.

- Тогда пошли.

Воины – существа чуткие. Колючка занималась со своей группой за закрытыми дверями, но даже на фоне выкриков, шумного дыхания и оружейного лязга как-то учуяла происходящее. Хотя почему – "как-то"? Хорошо тренированное сознание может делать на основании информации, поставляемой восемью человеческими чувствами, такие точные выводы, что несведущим впору заподозрить тут вмешательство магии. А недооценивать степень тренированности Колючки я бы поостерёгся. Я ведь имел возможность поглядеть на неё в "деле", на тренировках то бишь – и без малейших сомнений знал, что она тоже прошла через "родильный бассейн".

Как Айс, как я – и как наш добрый хозяин, Проныра…

- Ну-ка, ну-ка, – мурлыкнула она, выглядывая в коридор и улыбаясь ласково, как голодная волчица, – что это вы тут затеяли?

- Я, – ответил Манар, – намерен поучить тёмного вежливости.

- О! И как именно?

- Руками… красавица. Этими вот руками.

- О! Я должна это видеть! А вы продолжайте отрабатывать задание! – совсем другим тоном рявкнула Колючка своим ученикам. После чего закрыла за собой дверь и присоединилась к группе Векста. Ещё одна пара любопытных глаз.

А меня захватил вопрос: почему Колючка так странно отреагировала на обращение Манара? Правду сказать, невнимательный слушатель ничего удивительного в этом не нашёл бы: инструктор по владению холодным оружием действительно была редкостной красавицей. Этакой валькирией южных кровей, до срока припрятавшей крылья и конспирации ради летающей только на мётлах (хе-хе!). Но ламуо, помогая заглядывать в суть, нашёптывало мне: называя Колючку красавицей, Манар заменил этим словом некое иное обращение, которое могло бы раскрыть их тайную связь, какое-то – отнюдь не любовное! – сродство. И об этом сродстве знали оба, иначе Колючка совсем по-другому отреагировала бы на сказанное.